Пот стекал у него со лба и бежал дальше по лицу. Он облизывал губы. Как только он покинул Весну, пробежал мимо лагуны и вступил в Лето, стало припекать еще больше.
Он бы отдал все за банку холодного пива!
— Ты должен тренироваться! В дождь! Должен бегать! На солнце! И в снег! В десять градусов мороза!
— Подтянись! Похудей! Постройней! И ты победишь!
Это маленькая команда его защитников выкрикивала ему со всех сторон, подталкивая его сзади, таща его за собой вперед и вперед, ведя его из одного времени года в другое.
Остальные Потерянные Мальчики во главе с Руфио собрались вокруг Дерева Никогда и наблюдали за ними. Они катались по земле от смеха и всякий раз, когда Питер пробегал мимо них, бросали в его адрес колкости (которые на самом деле отражали правду).
— Эй, увалень, догони автобус! — кричал Руфио, поддерживаемый со всех сторон взрывом смеха.
— Эй, в такой шкуре поместится еще кто-нибудь из вас! — надрывался другой.
Питер продолжал свое дело, стараясь не замечать их, вполне сознавая тот факт, что он и на самом деле выглядит забавно. Он продолжал бегать, потому что просто не знал, что еще можно делать в подобной ситуации. Если бы была хоть малейшая вероятность того, что Тинк была права и что таким способом можно освободить Джека и Мэгги от капитана Хука!..
Он на мгновение закрыл глаза, представляя все это, и побежал в Осень с ее ковром осыпавшихся листьев, где он все время хоть один раз, но обязательно падал, а потом в Зиму с любопытными пингвинами, потом снова в Весну и так далее.
Когда ему наконец разрешили остановиться, он был где-то между Весной, Летом и смертельной усталостью. Не позволяя ему отдохнуть, Тинк спешно направила его к самодельным спортивным снарядам, сооруженным Потерянными Мальчиками. Старая одежда на Питере была уже изодрана в клочья. На нем висели жалкие остатки рубашки и смокинга. Жилет вообще куда-то исчез. А туфли сильно стоптались и запылились.
Тинк отправила его к перекладине, висевшей на веревках, которую с другой стороны уравновешивала корзина, в которой сидели мальчики. Поначалу там были только самые легкие, Ту Смолл и Лэтчбой, потом стали подсаживаться те, что покрупнее. Когда и этого стало недостаточно, туда начали подсыпать камни. Питер тянул перекладину вниз, но преуспел в этом упражнении не за счет силы мускулов, а за счет собственного веса. После дюжины попыток он оставил это занятие.
Оттуда его перевели к другому тренажеру. Веревка, привязанная к перекладине, фиксировалась на его лодыжках и затем тянулась к прочным плетям ядовитого плюща, спускавшимся прямо к лицу Питера. С помощью этой установки он должен был качать пресс, поднимая и опуская ноги. Но все его попытки хоть немного оторвать ноги от земли были абсолютно безуспешными. Питер хрюкал и натягивал веревку, но мышцы его живота были дряблыми, и он напрасно обливался потом. Если бы Тад Батт не удержал вовремя веревку, плющ свалился бы Питеру прямо на лицо.
