Чтобы стереть огорчение, появившееся на лице юноши, Уман Ик’Чиль решил расспросить о собственных украшениях Шанука. Кроме костяных фигурок в ушах, на юноше красовалось ожерелье из звериных клыков — в Чак’Баламе ни один охотник не мог таким похвастать.
— Зверь? — спросил Уман Ик’Чиль, кивнув на ожерелье.
Шанук зарделся, погладил украшение пальцами и принялся объяснять — с неприкрытой, совсем ещё детской гордостью:
— Этот зверь добыть здесь. Такой зверь… — юноша оскалился, очень похоже изобразив ягуара. — Красивый. Как Чиль…
— А эти откуда? — побыстрее перевел разговор Уман Ик’Чиль, указав на клыки, которые раньше ему видеть не приходилось.
— Этот… — по лицу Шанука пробежала тень. — Этот зверь там. Север. Где холод. Шанук тогда рано ходить охота. Отец Шанук добыть. Большой зверь. Такой…
Юноша поднялся, раскинул руки, будто лапы. Нет, о подобном звере Уман Ик’Чиль даже не слышал.
— Зверь не сразу отдать мясо. Ударить лапа. Так… — он показал. — Отец уйти. Край доброй охоты. Зверь уйти за ним. Так…
Юноша задумчиво сжал в ладони доставшиеся ему зубы «большого зверя» — убийцы его отца:
— Шанук помнить…
Сильные люди. Неудивительно, что они преодолели дальний трудный путь и смогли быстро обжиться здесь. Они пришли из мест, где лютые холода, где водятся невиданные звери, убивающие одним ударом лапы…
Шанук не позволил ему задуматься надолго. Юноша всё это время не прекращал заниматься добытым кроликом, и теперь объявил:
— Шанук и Чиль есть.
На этот раз Уман Ик’Чиль не позволил Шануку его кормить. Хотя, юноша, как видно, на это надеялся — на скуластом лице отразилось простодушное разочарование. «Нет!» — сказал себе Уман Ик’Чиль. — «Вчера я был слаб. Но вчера закончилось. И лучше ему это понять». Он подумал о возвращении. О Циновке Ягуара. О своем пути. Что на этом пути Шанук? Знак удачи, который ни в коем случае не должен стать преградой.
…Когда стемнело, он высунулся из шалаша, взглянул на ночное небо: до новолуния ещё много времени, можно не торопиться. Он только не мог себе объяснить, почему это радует, почему он улыбается от мысли, что проведёт ещё некоторое время в маленьком шалаше с юным кочевником…
Солнце взошло совсем недавно. А неугомонный юный охотник уже отправился добывать пропитание. И разбудил Уман Ик’Чиля громкими криками:
— Чиль! Смотреть! Большая рыба!
Он направился сквозь заросли к реке, ведомый звонким голосом:
— Шанук добыть большая рыба!
Уман Ик’Чиль вышел на берег. Здесь Кехчунха была полноводнее и спокойнее, будто изнурённая долгим бегом… Шанук только-только выбрался из воды, весь в брызгах, победно держа в руках трепыхающуюся рыбину. «И впрямь, большая» — согласился Уман Ик’Чиль. — «Уж как он её поймал?..»
