Юдифь стихла, пойманная в ловушку своими же жесткими правилами поведения. Вслух ни он, ни она ничего не говорили по поводу помощи раввину. Но Юдифь сама потеряла двух сыновей в младенчестве, прежде чем родились близнецы, и в душе считала, что в горе все равны. Душевные терзания и сомнения относительно того, что ей теперь следует делать, отвлекли ее настолько, что она даже не заметила, что Исаак не ответил на ее вопрос.
— Я не могу понять, почему вся семья не должна спать только потому, что какая-то монахиня заболела, — сказала она. — Разве монахини когда-нибудь хоть что-то сделали для тебя, муж мой?
— Ш-ш, — сказал Исаак. — Епископ был нам добрым другом.
К счастью, Ракель выскользнула из своей комнаты прежде, чем ее мать успела высказаться по поводу епископа. Она быстро обняла мать и, несмотря на то что воздух был довольно теплым, плотно завернулась в плащ.
— Подождите минутку, — сказала Юдифь.
— Что такое? — сказал Исаак с ноткой нетерпения. — Мы должны поторапливаться.
— Я пойду с вами до дома раввина, — сказала она. — Идите. Я встречу вас во дворе.
Ракель последовала за отцом вниз по лестнице. Он открыл дверь в широкую комнату с низким потолком, служившую ему сушильней для трав, кладовой, операционной и, когда он ожидал ночного вызова, спальней.
Исаак снял со стены новую корзину и начал заполнять ее пузырьками, завернутыми в ткань корешками и травами.
— Эй, парень, — тихо позвал он через открытую дверь. — Что ты знаешь о болезни госпожи?
— Ничего, мастер, — сказал тот. — Я передаю сообщения и приношу все необходимое из города. А в остальное время я работаю в саду. Мне ничего не рассказывают. — Он остановился, задумавшись. — Я слышал, как она кричала, когда аббатиса давала мне поручение. Она сама велела мне привести вас.
— Как она кричала? Громко?
Он задумался на мгновение.
— Громко, мастер. Как свинья, которую режут, или… или как рожающая женщина. Она так рыдала. Затем затихла.
— Отлично. Ну, Ракель. Я слышу, идет твоя мать.
Надо же, возле тяжелой двери стояла, ожидая, сама аббатиса Эликсенда, вместе с казначеем, сестрой Агнетой и привратником, поддерживающим сестру Марту.
— О, мастер Исаак, — сказала она. — Спасибо. — Поспешно пробормотав сдавленным от беспокойства голосом имена двух монахинь, она пресекла попытку завести легкую вступительную беседу. — Я буду краткой. Донья Исабель находится под опекой нашего монастыря. Болезнь наступила внезапно. Она приходит в себя очень ненадолго; остальное время она бредит, ее беспокоят тревожные видения. Боюсь, что она может не пережить эту ночь. Если вы не сможете сделать ничего больше, я прошу вас хотя бы немного уменьшить ее страдания. Я уже послала за епископом. Сестра Марта отведет вас к ней.
