Энни почувствовала себя виноватой из-за того, что пришлось побеспокоить отца. Дотронувшись до его рукава, она сказала:
— Это не важно, папа, честно.
Он взглянул на ее руку с выражением легкого удивления, словно не привык к прикосновениям. Энни почувствовала, что на его худощавом запястье выпирают кости.
— Это не важно, папа, — повторила она.
К ее удивлению, он вдруг улыбнулся, и происшедшая с ним перемена была настолько разительной, что у Энни перехватило дыхание. Его тонкие губы тронула улыбка, а лицо будто помолодело. На какой-то короткий, почти волшебный миг Энни разглядела в нем прежнего сердцееда.
— Полагаю, ты хочешь выглядеть хорошенькой ради мальчиков, — сказал он шутливым тоном, которого Энни никогда прежде не слышала и, возможно, вряд ли когда-либо услышит вновь.
— Ты угадал, папа. — Энни решила не разрушать его иллюзий, ведь она хотела выглядеть хорошенькой совсем не ради мальчиков, а прежде всего для себя самой.
— Что ж, моя девочка должна выглядеть не хуже других, — просто ответил он.
И в следующую субботу, сразу после работы, Кен повел дочку на Стэнли-роуд и купил ей зеленое зимнее пальто, два свитера и юбку, а также черные лакированные туфли.
— О, папа, они просто чудесны! — выдохнула Энни, кружась перед зеркалом.
Зеленый цвет прекрасно оттенял ее медно-красные завитушки. Однако отец не проявил к ней больше никакого интереса. Он отрывисто кивнул и заплатил продавцу.
Они шли домой, не говоря ни слова, и Кен шагал так быстро, что Энни едва поспевала за ним.
К ученикам, не посещавшим школу Гренвиля Лукаса с первого года обучения, относились обычно с крайним подозрением. И оно лишь усиливалось, если новички обладали еще и необычным акцентом. Так, например, Иану Робертсону, приехавшему из Глазго, понадобился целый семестр, чтобы завести себе друзей.
Когда на третий год Сильвия Дельгадо появилась в классе Энни, на нее смотрели с ненавистью, однако это касалось только девочек. Когда мистер Пэрриш, директор школы, ввел в класс новую ученицу, несколько мальчишек присвистнули.
Энни в этот момент как раз заштриховывала карту, отмечая на территории Канады те места, где произрастала пшеница. Подняв голову, она увидела высокую стройную девушку, которая, радостно улыбаясь, взирала на них с откровенной самоуверенностью, словно не сомневалась, что должна вызывать всеобщее восхищение.
Не было ничего удивительного в том, что мальчишки присвистнули. Эта девочка была настоящей красавицей. У нее были правильные черты лица и полупрозрачная кожа цвета слоновой кости. У Сильвии были длинные прямые русые волосы, лазурно-голубые глаза, густые темные ресницы и такие же темные, идеальной формы брови.
