Не успели закончиться занятия, как Колет Рейли пригласила Энни к себе домой на чай.
Энни нравилось наблюдать, как миссис Рейли суетится вокруг нее.
— Это маленькая подружка нашей Колет, — говорила она воркующим голосом.
Девочки сели за стол, чтобы отведать желе и крем, а также пирожные, покрытые слоем вишен. Затем миссис Рейли убрала тарелки, и подружки стали играть в «Лудо», «Змеи и лестницы» и «Снап».
— А когда мне можно будет прийти к тебе в гости? — спросила Колет у Энни.
— Не забывай о приличиях, — засмеялась миссис Рейли. — Следует дождаться приглашения.
— Я должна спросить разрешения у мамы, — ответила Энни.
Она размышляла над этим вопросом несколько дней. Раз уж она ходит к Колет в гости, то казалось вполне естественным, что Колет должна нанести ей ответный визит. Однако Энни трудно было представить, что мама сможет приготовить желе или пирожные. К тому же было неловко звать кого-то в этот темный мрачный дом, который оставался таким же, как в тот день, когда они туда вселились. Дядя Берт неоднократно предлагал Кену сделать там ремонт, говоря, что «следует освежить обои и наполнить это место радостью», однако ее отец отказался от его предложения столь же неучтиво, как и в случае с миссис Флахерти, которая когда-то вызвалась помочь ему со стиркой.
— Мне и так здесь нравится, — упрямо заявил он.
В конце концов Энни набралась мужества и приблизилась к матери.
— Колет хочет прийти к нам на чай, — взволнованным голосом произнесла она.
Мама была в домашнем халате, голубом, с шелковыми цветами вокруг ворота и манжет. Красный же халат, с бархатным воротничком, в воскресенье был отправлен в химчистку. Мама все время носила халаты. Она взглянула на Энни с безучастным видом.
— Нет, — произнесла она. — И еще раз нет.
Энни уже лежала в постели, когда вошел отец.
— Ты никогда не должна приглашать детей в этот дом, — сказал он уставшим голосом. — Слышишь, никогда.
Поэтому Энни никогда и не делала этого. В каком-то смысле она даже почувствовала облегчение. Ей не хотелось, чтобы кто-то узнал, что ее мать не может приготовить желе и что она все время носит домашний халат, а также не имеет ни малейшего понятия, как играть в «Змеи и лестницы».
Если монахини надеялись получить в лице Мари Харрисон еще одного одаренного ребенка, то их ждало горькое разочарование. С Мари были сплошные неприятности с самого первого дня, когда она украла у одноклассницы новый мячик и закинула его на крышу, где он застрял в водосточном желобе. Энни с нетерпением ждала встречи с сестрой, однако, когда наступало время возвращаться домой, Мари нигде не было. Она ходила играть туда, где во время бомбежек были разрушены все здания, или же туда, где была воронка от разорвавшегося снаряда, а еще в Норт-парк, в котором было полным-полно детей. Мари возвращалась домой поздно, с расцарапанными ногами и в разорванной одежде, впрочем, мама и этого не замечала.
