«Обезьяна. Гребаная обезьяна!»
Джанет Люпо фактически швырнула свою пригласительную в жлоба, охранявшего двери в банкетный зал. Плохо уже то, что один из лучших оборотней в стае — в мире! — теперь уходит с брачного рынка, так еще и для спаривания выбрал человека. Ну, не то чтобы с этим было что-то не так. Люди ничего. Если вас устраивает медлительность.
Она шагала к своему столику, с горьким удовлетворением замечая, как люди отпрыгивают с ее пути. Члены стаи знали, когда у нее было хорошее настроение, которое в настоящее время не являлось таковым.
Уже достаточно плохо быть одним на тысячу человек, так еще и жениться на одной из них?! И трахнуть её, и сделать беременной, и присоединиться к родительскому комитету, и…
Закружилась голова.
Джанет ничего не имела против людей как вида. Фактически, она даже восхищалась их жадностью. Гомо сапиенс ввек не напал бы на добычу, не будь та нашпигована… нет, не ела мясо!
Во имя всего святого, да они бы поубивали друг друга за ботинки! Они вели войны за солнечный металл и камни. Джанет никогда не понимала, зачем убивать за алмаз, а за розовый топаз и вовсе не стоит напрягаться. Люди же вели войны за обладание золотом, железный же феррит[4], выглядевший точно так же, ничего не стоит.
И пока люди не начали убивать, вы напряженно ждете. Будет ли это: «Освободите Святую землю от неверных», или «Хлопок и права рабам!», или «Долой капитализм!», независимо от того, что стоит за массовым геноцидом в их войне, единственное, что остается — свернуть с пути и спрятать голову.
Но женится на этой? Женится на ком-то, кто медлительнее и слабее? Много, много слабее? На ком-то без стайного инстинкта, на ком-то, кто привык жить ради себя любимого? Это, как если… это, как если человек женился бы на медведе. Маленьком, сонном медведе, который почти никогда не двигается. Загребись, каким жутким все это представляется.
Да еще этот Алек, восседающий за главным столом и улыбающийся так, словно выиграл в лотерею! Его подруга — ну, ладно, жена — сидит рядом. Довольно симпатичная, если вам нравятся упитанные. При дефиците пищи костлявая жена не станет хорошей матерью. Это не значит, что сейчас нехватка еды, но тысячи лет эволюции и генетики трудно убить. Кроме того, кому захочется колоть собственное тело о вязанку дров?
Ладно, хотя бы с ее внешностью все в порядке. Она прекрасна. А запах напоминал свежие персики на снегу. Этот парень знал, что она и вся семья — ее мать работала на старика Уиндэма, — имеет опыт по хранению секретов. Но медлительность медлительностью, а новая миссис Килкурт не являлась членом стаи. Не являлась членом этой семьи. И никогда не станет, сколько бы детенышей Алека не вошло в стаю.
