— Ну, пошутил, — жалко улыбнулся несчастный дядюшка, глаза его бегали, лицо сразу как-то посерело и осунулось, — Я же говорю, поскользнулся я, а она того… как рванет от меня с воем!
— Так она решила, что ты ее с моста норовишь спихнуть, и правильно, похоже, решила! — напирал Данила, внезапно остервенев, — Только зачем тебе оно?
— А затем, что достала всех дура-Верка! Ходила за Варькой столько лет с этой своей йогой, всем мозги канифолила: положительная энергетика, отрицательная энергетика, прошлая жизнь, позапрошлая жизнь… Сидела у нас сутками. Варя тогда еще баба нормальная была, а как нарисовалась Верка проклятая, так сразу и началось: придет, и нахваливает Варьку, и нахваливает… как цыган кобылу. Варвара сперва краснела, будто маков цвет, потом наливаться начала — видать, плоды пошли. Нельзя таких, вроде Варьки моей, захваливать, они сразу дуреют.
Тут Павлуша всхлипнул и потянулся к бутылке. Друзья-следователи проводили глазами принятие немаленького глотка для восстановления душевного равновесия. Павел Петрович не без шика занюхал принятое рукавом и продолжил.
— Из женушки моей тоже дурь поперла, вроде того… из мака — героин. Стала меня, мужа родного, попрекать: я ей уже и не такой, и не этакий, кривой, косой, душевно неразвитый. Я, может, и сам бы художником стал, только мне семью надо было кормить, детей поднимать, не до художеств было. А Верка-йога, что ни день, с утра пораньше с супружницей моей, Варварой-красой на мозги простой, и ля-ля-ля, ля-ля-ля. Ты, Варенька, развивайся, очищайся, просветляйся, а муж твой — как хочет, плевать на него. Ну, Варенька и очистилась — пробы негде ставить. Так целый день по сторонам и зыркала, где бы ей антидепрессант достать — с руками-ногами и еще кой-чем. А больше ей заняться нечем! Хоть намордник на бабу надевай! А потом вообще возник у Варьки этот жлобина с лобзиком, буратинов друг — ну, совсем невмоготу стало. Хоть из дому беги. Я надеялся, хоть девки мои умней матери окажутся — куда там! Обе — изотовская порода. Лариска зудеть над мужиком научилась не хуже мамочки своей: всего ей мало, сколько ни дай. Советы дает — прямо Герцен-Чернышевский! Кто во всем виноват и чего теперь с ним делать! И тоже норовит на стороне душевно развиваться, скоро, глядишь, медитировать начнет, на пару с этим врагом зеленых насаждений.
— Так ты Верке решил отомстить — она у тебя жену совратила? — спросил Иосиф, в душе сочувствуя мужику, истерзанному бабскими выходками.
