— Да, ты прав, — согласился Крис, но без особого энтузиазма, так как эти рассуждения напомнили ему о неприятной перспективе приближающихся экзаменов по банковскому делу, а Джули сказала: — Ты считаешь, что он должен был бы послать нас учиться? Ив Паусон шикарно проводит время в своем колледже. Почти никакой зубрежки.
— Не нужно забывать, что в некоторых отношениям он совсем неплохой старикан, — изрек Крис после паузы. — Я не думаю, чтобы он сознательно желал нам зла.
— А я думаю, — сказал Эрнест веско, как и подобало старшему брату, — что он даже не понимает, что делает нам зло. У него это вроде... вроде навязчивой идеи.
— Да что ты Эрнест! — воскликнула Джули, и ее глаза расширились от ужаса.
Но к субботе настроение мистера Бантинга заметно улучшилось. Отчасти просто потому, что настала суббота, но больше всего потому, что Вентнор на целую неделю покинул торговый дом Брокли, отправившись в поездку по центральным графствам в поисках новых клиентов. Выйдя из ванны в весьма жизнерадостном настроении, мистер Бантинг облачился в штаны-гольф кирпичного цвета и, весело напевая, спустился с лестницы. Один человек, с которым он разговорился в поезде, обещал дать ему отводки замечательного и очень редкого ползучего растения, вывезенного им из Бретани. Этим растением были увиты стены пансиона, в котором он там жил, и оно носило какое-то совершенно неудобопроизносимое название; мистер Бантинг с грехом пополам, по слуху, записал его в своем блокноте. Мистер Бантинг намеревался посадить его в таком месте, чтобы оно каждый день неминуемо попадалось на глаза Оски. Раскрыв блокнот и освежив в памяти название растения, он нахлобучил садовую панаму и, прихватив мотыгу, служившую ему не столько необходимым орудием, сколько некоей обязательной бутафорией, вышел в залитый солнцем сад.
Краешком глаза он заметил, что где-то на заднем плане маячит Эрнест с листком бумаги во руках. Повидимому, он намеревался ему что-то сообщить. Чудно, подумал мистер Бантинг, стоит отцу захотеть хоть немного побыть с детьми, и тотчас окажется, что им некогда, что они с кем-то уже условились, а если отцу хочется, как, например, сейчас, спокойно выкурить трубку наедине с самим собой, тут-то и начинают увиваться вокруг тебя эти нежданные просители. Вот они, прелести семейной жизни! И мистер Бантинг, сделав вид, что не замечает Эрнеста, с притворным увлечением занялся своими штокрозами.
В руках у Эрнеста был, некий документ, который оп составил несколько недель назад и хранил в ящике своего туалетного стола под застилавшей его дно газетой. Это был плод честолюбивых мечтаний под громким названием «Проект Карьеры». Слова Эрнеста о мудрых отцах, вкладывающих капитал в будущую карьеру своих сыновей, не были результатом вдохновения. Это был давно и всесторонне продуманный план. Вот уже несколько месяцев, как Эрнест понял, что ему нечего делать в канцелярии городского управления; перебирая в уме другие, более солидные, профессии, он решил, что ему следует стать бухгалтером. Он не мог объяснить, почему его мысли устремились именно в этом направлении, но он был совершенно убежден, что это как раз то, что ему нужно. Долго дремавшее честолюбие пробудилось, наконец, и жгло его душу. Он станет бухгалтером.
