В общем пакете турецких условий примирения наряду с требованиями, отражавшими реваншистские устремления Турции и Швеции, было и положение о заключении русско-шведского союза. Но вряд ли идея включения данного пункта принадлежала турецкому султану и шведскому королю, не видевших в этом союзе каких-либо политических выгод. В Европе имелась держава, прямо заинтересованная в существовании русско-шведско-турецкой коалиции, и такой державой являлась Франция.
На первый взгляд кажется парадоксальным и совершенно необъяснимым участие Франции в антирусской кампании, которую развернула ее дипломатия в Константинополе. Да и сам Людовик XIV категорически отрицал причастность Парижа к разжиганию русско-турецкой войны. В июле 1711 г. он писал Балюзу, находящемуся в России, что «я не употреблял влияния на Порту, приписываемого мне министрами царя, видя, что турки собираются начать войну, из которой я не могу извлечь значительной пользы; между тем они могли мне оказать важную услугу, подав помощь венгерским конфедератам, и этим способом принудили бы императора защищать свои наследственные владения, отозвав войска, которые он употребляет во Фландрии и в Италии». Однако при всей логичности данного объяснения факты говорили об обратном. По свидетельству Тальмана новый французский посол маркиз Дезальер, сместивший Ферриоля, публично хвастал, что именно он способствовал разрыву Турции с Россией, так как «якобы вел все дело своими советами». Об этом доносил и П. А. Толстой в своем последнем послании от 25 ноября, указывая, что Порта «возбуждена к тому разорванию через министра французского интриги Дезальера». Под влиянием подобной информации у Петра сложилось твердое убеждение в том, что «посол французский при Порте по указу своего короля сильные вспомогательства чинил королю шведскому и Порту побуждал к разрыву с Россией, и немалую сумму денег тот посол французский, будучи у короля шведского в Бендере, оному привез». Далее царь писал, что «французский посол короля своего грамоту султану (которая состояла в рекомендации за короля шведского, дабы ему Порта спомогла) подал, которая грамота столько побудила и помогла, что турки о выезде короля шведского из их земли и говорить перестали».
Почему же Людовик XIV, несмотря на всю очевидность подталкивания французской дипломатией Турции на разрыв с Россией, настойчиво пытался переубедить царя в обратном. А дело заключалось в том, что в апреле 1711 г. король направил в Москву Балюза с целью заложить основы дружественных отношений между Россией и Францией. Но как тогда совместить данный политический курс с антирусскими интригами Дезальера в Константинополе, которые ставили под сомнение успех миссии Балюза? Вряд ли это можно объяснить просто несогласованностью в действиях турецкого и русского отделов французской дипломатической службы. На наш взгляд, двойная игра Версаля представляла собой хорошо продуманную дипломатическую комбинацию, успешное завершение которой привело бы к созданию турецко-шведско-русского союза, направленного против Австрии.
