На мне облегающее красное платье с короткими рукавами, верх его украшен черными кружевами, на губах помада в тон. Платье доходит лишь до середины бедра, и Дейдре одергивает подол, чтобы удостовериться, что оно сидит на мне так, как задумано. Пока она занята платьем, я влезаю в очередную пару немыслимых туфель и бросаю взгляд на свое отражение в зеркале. Платье облегает каждый миллиметр моего тела: сквозь бархат ясно проступают очертания моей груди, косточек таза и даже ребер.
– Это значит, что ты больше не ребенок, – объясняет она. – Что ты готова принять мужа в любое время.
Потом мы идем к лифту, спускаемся на несколько этажей вниз и оказываемся в обеденном зале. На невестах похожие платья разных цветов: красный, желтый, черный. У всех нас распущены волосы. Меня усаживают за длинный стол между двумя другими невестами. Над головой переливаются хрустальные люстры. Сесилия, та, что с рыжими волосами, выглядит оживленной, темненькая Дженна, кажется, поборола свою апатию. Она легонько касается моей руки под столом, не думаю, что случайно.
Нас окутывает стойкий аромат цветов.
С волос Сесилии все еще осыпаются блестки.
Появляется Комендант Линден, снова в компании мужчины из первого поколения. Они подходят к нам. Поцеловав руку каждой из нас, Линден представляет нам своего отца, Распорядителя Вона.
Распорядитель Вон тоже целует нам руки, и мне с трудом удается сохранить невозмутимость, когда я чувствую прикосновение его губ, сухих и холодных, к своей коже – как будто тебя целует мертвец. Распорядитель Вон – представитель первого поколения, поэтому для своего возраста он выглядит прекрасно: его темные волосы едва тронуты легкой сединой, а на лице совсем немного морщин. Но вот кожа у него такого болезненно бледного оттенка, что даже Роуз на его фоне выглядела бы пышущим здоровьем ребенком. Он совсем не улыбается, от него прямо-таки веет арктическим холодом. Сесилия и та затихает в его присутствии.
Чувствую себя чуть лучше, когда Линден и Распорядитель Вон садятся на противоположном от нас краю стола. Линден устраивается лицом к нам, а Распорядитель Вон занимает место во главе. Невесты сидят рядом друг с другом. Место напротив Распорядителя Вона остается незанятым. Наверное, оно принадлежит матери Линдена, а поскольку ее здесь нет, она, скорее всего, умерла.
В зал входит Габриель, с трудом удерживая в руках тяжелый поднос с тарелками и столовым серебром. Вздыхаю с облегчением. Мы не разговаривали с прошлого вечера, когда он вышел, прихрамывая, из моей спальни. Все это время я переживала, что его наказали из-за меня, и боялась, что Распорядитель Вон запрет Габриеля в каком-нибудь подземелье до конца его дней. Мои страхи всегда связаны с подземельями; не могу представить себе ничего более жуткого, чем провести остаток своей жизни в темнице, особенно если вспомнить, что жить тебе осталось всего несколько лет.
