— Кого? — удивился я. — Собаку? А зачем?
— Надо. Тебе же не привыкать, ты ведь уже спер у дядьки овчарку, — вмешалась Юлька.
— Ну… Это была вынужденная мера.
— Это тоже. У нас сосед есть. Такая гнида, — Пальма сжал кулаки, — ненавидит весь род человеческий. Так вот он завел себе собачку. Зачем, спрашивается, заводить собаку, если ты ненавидишь все живое? Знаешь, как он над ней издевается? Она каждый день плачет. На этого ублюдка даже в милицию ходили жаловаться, но там со всех взятки гладки. Говорят, сами разбирайтесь. А никто сам не хочет разбираться, потому что с этим уродом связываться — себе дороже. Давай мы сами?
— Чего сами? Собаку у него украдем?
— Ну да.
— А куда мы ее денем?
— В рюкзак тебе положим. Она маленькая совсем.
— Да нет, потом куда мы ее задеваем? Себе возьмем? А ваш сосед увидит и убьет вас всех, вместе с собакой.
— Да не. Все нормально будет. Отдадим кому-нибудь. Главное, чтобы не ему, а уж кому — это мы найдем. Кот, ну ты не понимаешь что ли? Знаешь, как надо? Ты же помогал всем, даже котенка достал с дерева, что тебе стоит собачку спасти?
Я обалдел. Сказать ему, что ли? Для того, чтобы достать котенка, мне не надо было лезть в чужую квартиру, да еще и к какому-то психованному живодеру. Я никогда не увлекался взломом квартир. В конце концов, мне просто страшно, даже если и учесть, что этот дядька меня не увидит.
— Я понимаю, — кивнул я, — но не хочу.
— Да почему? Он же не увидит тебя! Даже не узнает!
Я нахмурился.
— А ты бы на моем месте полез?
— Я бы полез, — огрызнулся Пальма. — Но я не на твоем месте, блин!
— Поблагодари Бога, — прошептал я. — За то, что ты не на моем месте.
Я думал, Пальма скажет мне что-нибудь обидное. Что, может, даже обидится сам и уйдет. Но ничего этого не случилось. Он и правда отвернулся от меня, но через секунду повернулся обратно. Лицо у него было какое-то странное. Он тут же опустил глаза вниз.
— А ты думаешь, я так далеко? — сказал он. — От твоего места? Вся разница только в том, что мне никто не даст такого шанса, как тебе. Никто. Потому что это ты умер по ошибке. А я умру по-настоящему.
Пальма посмотрел на меня. На глазах у него блестели маленькие капли. Я тут же понял, какая я скотина.
— Ладно, — сказал я. — На каком этаже живет этот… с собакой?
Пальма молчал.
— На пятом. Квартира девяносто два, — сказала Юлька, стараясь не смотреть на брата. — Дверь такого противного цвета, ядовито-зеленого, ты увидишь. Ты попробуй. Если не получится, мы попробуем как-нибудь по-другому.
