Глумов(берет стул и садится подле нее). У молодой женщины есть свои дела, свои интересы; когда же ей заботиться о бедных родственниках! А у старухи только и дела.
Мамаева. Отчего ж молодая не может заботиться о родных?
Глумов. Может, но ее совестно просить об этом; совестно надоедать. У ней на уме веселье, забавы, развлечения, а тут скучное лицо племянника, просьбы, вечное нытье. А для старухи это было бы даже удовольствием; она бы ездила по Москве, хлопотала. Это было бы для нее, и занятие от скуки, и доброе дело, которым она после могла бы похвастаться.
Мамаева. Ну, если б я была старуха, о чем бы вы меня попросили?
Глумов. Да, если б вы были; а ведь вы не старуха, а напротив, очень молодая женщина. Вы меня ловите.
Мамаева. Все равно, все равно, говорите!
Глумов. Нет, не все равно. Вот, например, я знаю, что вам стоит сказать только одно слово Ивану Иванычу, и у меня будет очень хорошее место.
Мамаева. Да, я думаю, что довольно будет одного моего слова.
Глумов. Но я все-таки не буду беспокоить вас этой просьбой.
Мамаева. Почему же?
Глумов. Потому, что это было бы насилие. Он так вами очарован.
Мамаева. Вы думаете?
Глумов. Я знаю наверное.
Мамаева. Какой вы всеведущий. Ну, а я?
Глумов. Уж это ваше дело.
Мамаева(про себя). Он не ревнив, это странно.
Глумов. Он не смеет отказать вам ни в чем. Потом, ему ваша просьба будет очень приятна; заставить вас просить — все равно что дать ему взятку.
Мамаева. Все это вздор, фантазии! Так вы не желаете, чтоб я за вас просила?
Глумов. Решительно не желаю. Кроме того, мне не хочется, быть у вас в долгу. Чем же я могу заплатить вам?
Мамаева. А старухе чем вы заплатите?
Глумов. Постоянным угождением: я бы ей носил собачку, подвигал под ноги скамейку, целовал постоянно руки, поздравлял со всеми праздниками и со всем, с чем только можно поздравить. Все это только для старухи имеет цену.
Мамаева. Да, конечно.
Глумов. Потом, если старуха действительно добрая, я мог бы привязаться к ней, полюбить ее.
Мамаева. А молодую разве нельзя полюбить?
Глумов. Можно, но не должно сметь.
Мамаева(про себя). Наконец-то!
Глумов. И к чему же бы это повело? Только лишние страдания.
Входит человек.
Человек. Иван Иваныч Городулин-с.
Глумов. Я пойду к дядюшке в кабинет, у меня есть работа-с. (Кланяется очень почтительно.)
Мамаева(человеку). Проси!
Человек уходит, входит Городулин.
Явление шестое
Мамаева и Городулин.
Городулин. Имею честь представиться.
Мамаева(упреком). Хорош, хорош! Садитесь! Каким ветром, какой бурей занесло вас ко мне?
