— Я поняла вас, — Гагулина с благодарностью взглянула на Вершинина. — Мы еще раз посоветуемся с мужем. И спасибо вам за все.
Олег окончил работу: стоял и тщательно счищал щеткой грязные пятна с брюк. На приближающегося следователя посмотрел с надеждой.
— Проводи меня, Олег, — попросил Вершинин. — Вон до той машины, — показал он на поблескивающий свежей краской «Москвич».
— Ща, — сказал Олег, что должно было означать на мальчишеском диалекте «сейчас», положил на крыльцо щетку и поплелся за ним, держа дистанцию в полшага.
Вершинин остановился и дружески обхватил его за плечи.
— Хватит вешать нос, парень. Думаю, волнующий тебя вопрос в недалеком будущем разрешится положительно.
— Ну да! — не поверил парнишка.
— Точно. Обязательно разрешится. Родители твои, по крайней мере, мать, отца-то я не знаю, человек понимающий и отзывчивый. Она пойдет тебе навстречу.
Подросток повеселел на глазах и бодро зашагал рядом.
— А теперь расскажи, что нового произошло тут у вас за последнее время? — изменил тему Вершинин.
— А чё? — вопросом на вопрос ответил тот.
— Глухова-то не встречал?
— Глухова? — переспросил Гагулин и покраснел. — Н-нет, не приходилось.
— Разве? — Вячеслав укоризненно посмотрел на него. — А я считал тебя искренним человеком.
Олег сразу набычился и смолк.
Вершинин разозлился. Взял парня за плечи и тихонько встряхнул.
— Ты, наверно, предполагаешь, что, если скажешь правду, совершишь предательство. Напрасно. Коль твой приятель непричастен к убийству, ты ему только поможешь, а если виноват, то чем раньше мы будем знать правду, тем лучше. Долго прятаться ему не удастся. Через день-два найдем. И подумай, как ты будешь выглядеть тогда. Ведь за ложь спросят. Придется отвечать по закону.
— Видел я его, — едва слышно сказал Олег. — Позавчера видел. Витька чист как стеклышко. Просто он думает, что его считают виновным в убийстве Ханыги, и боится, как бы зря не посадили.
— Это уж наше дело разобраться, кто виновен в убийстве. Зря мы не сажаем. А твоя обязанность помочь нам. Итак, рассказывай. Когда он передал тебе письмо для матери?
— Значит, тетя Клава… Значит, она рассказала? — широко открыв глаза, спросил он.
Вячеслав кивнул головой и подивился наивности подростка, только сейчас понявшего, кем информирован следователь.
— Позавчера на вечерней зорьке сидел я вон на том пруду, — Олег показал назад, — лед недавно сошел, окунь на мормышку здорово брал. Вдруг смотрю, из тальника вываливается Витька. Грязный весь, ободранный, как пес. Письмо протянул, матери велел передать, ну и сказал, что не виноватый. Я так и сделал. Передал ей.
