Но она совсем не была глупа. В школе все давалось ей легко, и, сложись ее жизнь по-другому, кто знает, думала Мэгги, может, она поступила бы в колледж, вместо того чтобы зарабатывать себе на жизнь.
Итак, если Эйлин старалась подорвать ее уверенность в себе, то ее план провалился. Вместо этого она добилась только того, что разожгла в общем-то несвойственное Мэгги упрямство. Приходя в салон, Эйлин каждый раз непринужденно болтала о политике, международных и внутренних делах, словом, о том, что каждую девушку интересует не больше, чем прошлогодний снег. Теперь же, как только она записывалась в салон, Мэгги немедленно хваталась за газеты, жадно прочитывая их от корки до корки. Очень скоро она поймала себя на том, что болтает о политике, словно заправский журналист.
Однажды после ухода Эйлин Мэгги вдруг увидела, как Валда, прикрыв ладошкой рот, давится хохотом.
— Дорогая, это было просто здорово! Вот бы тебе послушать. Вы обе тут рассуждали, как… черт возьми, мне казалось, что я смотрю телевизор!
— Ты ведь догадалась, чего она добивается, верно? — фыркнула Мэгги. — Хочет выставить меня полной дурой! Показывает, что я, дескать, неспособна и на пять минут занять разговором мужчину, если у него есть хоть капля мозгов! И все время твердит, какая я, дескать, хорошенькая, как будто смазливая мордашка — это все, что у меня есть!
— Ну, тут она ошибается! — хмыкнула Валда. — Конечно, ты хорошенькая, но я всегда знала, что у тебя есть голова на плечах. И притом неплохая.
— Помнишь, что она сказала, когда пришла в первый раз? Что Кевин может быть чертовски жесток с теми, кто ему надоест. Как ты думаешь, такое возможно?
— Нет. — Мэгги покачала головой. — Я знаю Кевина куда лучше, чем она, хотя мы познакомились всего месяц назад, а они знают друг друга уже годы. Кевин вовсе не жесток. И если он груб, то, значит, у него просто нет другого выхода!
Валда вздохнула:
— Это я и имела в виду.
Но Мэгги уже не слушала. Она ничуть не сомневалась, что любовь, охватившая все ее существо, пришла и к Кевину. Когда они были вместе, весь мир для Мэгги переставал существовать.
Он познакомил ее со своей сестрой. Кевин договорился с домохозяйкой, и Анна Макнейл приехала на уик-энд, а Мэгги пришла в субботу к чаю.
Кевин много рассказывал ей об Анне. Лицо его светилась гордостью за сестру, но Мэгги так и не поняла почему. В кресле перед ней сидела невзрачная, ничем не примечательная женщина, к тому же немолодая. Она была старше брата по крайней мере лет на десять, а то и больше. Анна была худощавой, довольно симпатичной, ее темные волосы были уложены пучком высоко на темени.
