Минувший день запомнился Крузо: извлечение его из бассейна, мучительное продвижение к дороге, головокружительное скольжение вниз и наконец восхитительное ощущение свободы, когда он очутился в своей стихии, в озере, которое было в несколько сотен раз больше, чем его прежняя обитель. Он легко поплыл по его тихой темной воде, обернулся, чтобы посмотреть на четырех великанов, машущих ему руками, и нырнул, уходя все глубже и глубже. И что же он увидел в этих глубинах? Рыбы, рыбы, тысячи и тысячи рыб! Крузо не мог отличить щуку от окуня или лосося от форели. Он только видел, что в озере полно всякой еды, и убедился, что может легко ее схватить, так как способен стремительно плавать под водой.
К вечеру он пресытился и к тому же устал, а поэтому закрыл глаза и заснул. Как всегда, он машинально, в определенном ритме, не пробуждаясь, поднимался, чтобы наполнить легкие воздухом, и погружался опять. Не на шесть футов, как прежде, а на шестьдесят.
На следующее утро, позавтракав, он лениво плавал, что было его естественным инстинктивным времяпрепровождением, когда он не охотился. При этом он был полностью погружен в воду, и только его ноздри были на поверхности. Вскоре он услышал, как его зовут (хотя он и не понимал, что это его имя), и быстро поплыл к берегу.
Как он радовался, когда маленькие великаны (он еще так о них думал, хотя теперь был намного больше, чем любой из них) щекотали его! Какое это было удовольствие! То, что они его не кормили, для него не имело значения, потому что он был сыт. Сыт и совершенно счастлив.
Но на следующий день все было по-другому!
Он, вероятно, был под водой, когда пришли великаны. Он не знал, что они здесь, пока случайно не заметил, что они вчетвером тихо стоят на берегу. Они его не звали, но Крузо, обрадовавшись, поплыл прямо к ним, с брызгами вышел на отмель, лег там и, преданно глядя на них, ожидал, что его начнут щекотать. Но не последовало ни щекотки, ни обычных ласковых звуков. Вместо этого они что-то произнесли какими-то сердитыми голосами, и указали на середину озера, и шикали на него, и гнали прочь, будто не хотели больше его видеть. Потом они повернулись и ушли, даже не оглянувшись.
Озадаченный и удрученный, водоконь смотрел вслед удалявшимся великанам. Что он сделал плохого? Он опустил голову и издал низкий, горестный вопль.
