— Думаю, утром, — сказал Ворчун. — Вдвоем мы, надеюсь, сможем уложить его на мою тачку и по дороге отвезти к озерцу. Завтра воскресенье, значит, почтальона не будет и автобус не ходит, и навряд ли кто-нибудь окажется поблизости.
Близился полдень, и Крузо стремительно плавал туда-обратно по всей длине бассейна, время от времени вытягивая вверх свою лошадиную голову в направлении тропинки, по которой к нему приходили великаны. В это время ему всегда приносили первую еду. Как только он увидел великанов, он начал кричать от нетерпения. Про него уже нельзя было сказать «чирикать», потому что голос у него поломался, стал чем-то вроде низкого хриплого рева, как у коровы, надрывно зовущей теленка.
Но когда великаны пришли и убрали проволочную сетку, он увидел, что они не принесли никакой еды. Их было теперь не четыре, а пять. Один из маленьких великанов позвал Крузо, он приплыл, как уже был приучен, и положил голову на край бассейна. Новый великан, очень большой, на подбородке у него было много волос, наклонился, почесал ему очень приятно за ушами и, как обычно, раздалась мешанина их голосов, у кого низких, у кого высоких.
Потом они ушли, и, как только они исчезли из виду, начался непрерывный холодный дождь. К вечеру дождь прекратился, но к тому времени Крузо был голоден чрезвычайно. Он не ел уже целые сутки, и его воображению представлялись мучительные картины — нежные в крапинках лиманды и жирные маленькие коричневые скальные рыбки, хрустящие крабы и сочные розовые морские звезды. А что касается мидий, так он бы мог съесть целую бочку.
Первый раз в жизни он почувствовал необходимость отправиться на поиски пищи, а не ждать, пока ее принесут, и впервые он даже попытался выбраться из бассейна. После многочисленных неуклюжих попыток он ухитрился головой приподнять проволочную раму и положить обе передние ласты на мокрый от дождя бетонный барьер, но он был слишком крутой и уже подмерзший, так что Крузо соскользнул обратно, застонав от разочарования.
В эту ночь мороз был намного сильнее, но вода в бассейне не замерзла, потому что Крузо беспрестанно кружил по ней, испытывая муки голода.
Наступил рассвет, появилось солнце и стало медленно подниматься. Оно светило, но не грело, и изголодавшийся водоконь ревом оповестил этот холодный мир о том, как ему плохо. И тут вдали опять показались четыре великана, и по мере того, как они подходили ближе, все сильнее становился запах еды, которую ему несли.
