Пластиглаз | страница 5



Во время своей тирады, дружелюбно кивая, мне удалось сделать несколько мелких шагов в его сторону.

Мужичок пятился, выставив левую руку. Правую, с монтировкой, опустил и чуть отвёл назад. В какой-то миг он оглянулся по сторонам.


Я подал корпус вперёд.

Пять ударов основаниями ладоней в лицо. Один за одним.

Монтировка упала мне под ноги.

Мужичок ошеломлённо затряс головой.

Я добавил уже кулаком ему в ухо и корпус, но спьяну промахнулся, удары вышли скользящие. Однако хватило и этого.

Мужичок побежал в сторону пятиэтажек. Из окон ближайшей что-то орали.

Поборов соблазн пуститься в погоню, я припустил в сторону рынка.


На пропечённой солнцем асфальтовой площади перед рынком я начал обильно потеть. Пуловер прилипал к телу. Пот стекал по лбу и застревал в бровях.

Брови впитывали влагу, как губки, и тяжелели.

Мне реально было необходимо догнаться.


Стычка взбодрила ненадолго. Ноги сделались какими-то ватными, в рот словно запихнули рулон наждака. В ушах шумело и колотило.


В кафе у вьетнашек, ругая их цены, я за пару минут выпил подряд три светлых «Балтики». Вьетнашки таращили глаза и что-то лопотали по-своему. Громко, не стесняясь, рыгнул. Закурил.


Гады все. Гады и гондоны, думал я, разглядывая рыночных посетителей. Мало того, что поссать негде, так ещё за это тебе голову разнести норовят.


Добавил сотку явно палёной «гжелки». Докурил. Как-то отлегло немного. Хоть вы и гондоны, а день у меня сегодня особенный. Поэтому всех вас люблю.

Прихватив с собой ещё одну пива, благостный и расслабленный, отправился бродить по детским секциям. Что я собирался купить, я не знал.


Опьянение достигло стадии впадения в детство. Лицо моё, я чувствовал, отекло. Всё происходящее казалось мне сном. Я беспомощно, словно потерявшийся в толпе спиногрыз, толокся среди обстоятельных и деловых будущих и настоящих мамаш.

Долго рассматривал бельё для беременных.

Хотел угнать синюю, с хромированными колёсиками коляску, но продавец вежливо и настойчиво попросил меня уйти.

В крохотном закутке (в Штатах такие магазины метко называются hole in the wall) стояли две корзины, до отвалу заполненные мягкими игрушками. Делать мне на рынке было нечего. Я уже начел жалеть, что припёрся сюда. Но с пустыми руками уезжать казалось мне глупым. Поэтому втиснулся в магазинчик и принялся рыться в корзинах. Тётенька-продавец за кассой недоверчиво меня разглядывала.


Я где-то читал или слышал, что мягкие игрушки в Китае шьют заключённые. Оттого-то, мол, у всех этих зайчиков, мишек, обезьянок, жирафов и собачек такие грустные мордочки. Такие равнодушные и пустые глаза. Мягкие, безропотные и слабые, эти зверюшки совершенно безразличны к своей судьбе. Годами они кочуют со склада на склад, из магазина в магазин. Когда-нибудь кого-нибудь из них купят. Но шанс, что именно тебя - ничтожен. Трудолюбивые (может ли заключённый быть трудолюбивым?) китаёзы нашили миллиарды зверушек.