.
Примером тому может послужить «Баварская хроника», принадлежащая Иоганнесу Турмайру (Авентину) и написанная в годы Великой Крестьянской войны. К тому времени старая «троянская» легенда явно обнаружила свою неубедительность: не только немцы, но и другие европейские народы числили среди своих предков Приама и Гектора, а потому немецкая исключительность нуждалась в более прочном обосновании. И Туискон выступает в качестве одного из сорока пяти (!) сыновей Ноя, рожденных после потопа. Ему-то патриарх и отдает в наследственное владение земли от берегов Рейна до границ Азии и Черного моря. Впрочем, автор «Баварской хроники» считает предками немцев, по существу, всех древних обитателей Ближнего Востока: согласно Турмайру, Нимрод и его сородичи воздвигли Вавилонскую башню именно для того, чтобы князья (Fuersten), уезжая в дальние страны, хранили память о Месопотамии. Характерно, что, возводя своих соотечественников к вавилонянам, Авентин особое внимание уделяет именно отстаиванию и вместе с тем переисмыслению традиционных универсалистских притязаний. Ему важно не только показать, что государство существовало у немцев за тысячу лет до Троянской войны и что во II тысячелетии до н.э. Германия и Галлия составляли одну страну, обитатели которой говорили по-немецки, но и внушить читателю другую мысль: древние народы Ближнего Востока, включая, например, скифов и галатов, суть ветви единого немецкого народа>22.
Среди доромантических попыток обосновать немецкий универсализм особого внимания заслуживают построения Г.В. Лейбница, стремившегося реконструировать язык первоначального человечества, который он именовал «адамитическим языком» (adamitische Sprache). Ближе всего к нему, полагал автор «Новых опытов о человеческом разуме», должны были бы находиться семитские языки: еврейский и арабский. Здесь Лейбниц делал, однако, существенную оговорку: в обоих случаях праязык подвергся порче. И высказывал предположение, что «героический» немецкий язык (Heldensprache) сохранил с языком патриархов значительно больше общих черт >3.
Неудивительно, что как только было обнаружено -— уже не вымышленное, а реальное! —- сходство индоевропейских языков и роль праязыка от семитских языков перешла к санскриту, немецкие романтики сразу же истолковали языковую общность как свидетельство исконного индоевропейского (индогерманского) единства и положили этот тезис в основу всей романтической философии истории.
