Однако советские войска находились в прочном кольце. Отдельные солдаты пытались выскользнуть из него и гибли. Дивизии маршала Тимошенко исчезали одна за другой.
Против нас находились две казачьи дивизии. Казаки любили своих верховых лошадей, с горячими глазами, наполовину диких, с тревожно раздувающимися ноздрями, которые ловили степные запахи. Казаки не хотели, чтобы их лошади стали добычей завоевателей, поэтому они загнали их в маленькую долину и убивали там тысячами. Потом мы насчитали более 12 000 лошадиных трупов, лежащих один на другом.
Казаки вернулись одни.
Вонь 12 000 гниющих трупов была столь ужасной, что нам пришлось обходить это место по большой дуге.
***
Битва закончилась.
Крестьяне вернулись на поля, прекрасные черные теплые поля. Они сеяли кукурузу, укладывая в землю каждое зернышко руками. Иногда они останавливались и хором затягивали протяжные, печальные песни.
Этой весной мы оценили все убожество России.
Мы согнали последних русских беженцев из их гнезд, а потом однажды вечером в сильную грозу вышли на лесистые берега Донца.
Русские грозы просто чудовищны.
В мае и июне стояла страшная жара. Вся страна изнывала от зноя. Но через три дня небеса разверзлись, хлынул ливень, и буквально за четверть часа поля и дороги превратились в черное месиво.
Большое наступление нельзя начинать в такое время. В июле, августе и сентябре грозы случаются реже, примерно один раз в три недели. В это время можно наступать, хотя имеется риск, что придется остановиться, чтобы переждать ливень.
Битва за Харьков в мае 1942 года была скоротечной. Противник был отброшен назад в долину Донца, от Харькова до Изюма. Новая линия фронта простояла до сухих месяцев.
Мы выдвинулись к реке в конце мая. Там мы провели ночь, чистясь от дорожной грязи, и готовились переправиться на холмы на правом берегу реки. Наша часть стояла в залитом водой лесу. Ни одна повозка с боеприпасами не могла к нам пробиться, копыта животных оказались замурованы в подсохшей грязи.
Примерно в 01.00 мы выбрались на вершину холмов. Отсюда нам предстояло вернуться обратно на берега Донца. Чтобы выйти на свои позиции, каждой роте предстояло пройти через лес по тропинке, которая вилась и петляла три километра. Никто ничего не видел. Мы шли вдоль протянутого телефонного провода, так сказать, нити Ариадны, за которую следовало держаться, если ты дорожишь жизнью.
***
Наши позиции шли на семь километров вниз по реке от города Изюм, мы видели, как его золоченые купола сверкают у подножия высоких белых утесов.
