Но они напрасно думали, что Мочульский «ничуть не изменился».
Работа, которую он откладывал так долго, сдвинулась с места. Объединяющая духовная линия нашлась сама собой: «Как преодолевает тот или иной писатель самого себя, как он раскрывает в себе высший образ, какие стадии внутреннего духовного подвига он проходит?»
Книги о Владимире Соловьеве и «Духовный путь Гоголя» явились первыми трудами в этой серии. Книга о Гоголе, из всех написанных Мочульским книг, наименее удалась ему, может быть, именно потому, что духовный опыт Гоголя слишком уединен, противоречив и сложен. Лучшей книгой Мочульского является его «Достоевский, жизнь и творчество», затем — «Александр Блок», — последняя книга появилась в печати уже после смерти Мочульского.
Эти последние книги написаны во время оккупации, в самых ужасных внешних условиях. Больной плевритом, в нетопленной комнате, Мочульский работал с огромным подъемом, буквально голодая. В то же время он находил в себе силы заниматься делами «Православного Дела» и церковными.
В 1946 году Мочульский заболел тяжелой формой туберкулеза и был принужден уехать на юг. Умирал он медленно и мучительно, понимал, что должен умереть, но не замкнулся в своих страданиях, в эгоизме больного.
— «Сообщайте мне всё о наших — близких и дальних, нужно до конца быть с людьми, думать о них, не отрываться от них», — писал он в одном из своих последних писем.
Друзья, имевшие возможность съездить навестить его на юг, рассказывали, что среди физических страданий Мочульский имел и утешение — переживал часы высокого духовного подъема, чувствовал Бога и особую духовную радость.
Русский епископ, бывший в том районе проездом, исповедывал Мочульского за несколько времени до его смерти и был потрясен силой его веры и готовностью к переходу в иной мир.
Скончался Мочульский 21 марта 1948 года в Камбо, в Пиринеях.
Юрий Фельзен по внешности был «джентльменом»: корректный, хорошо одетый, всегда спокойный, выдержанный, на первый взгляд он производил впечатление даже несколько «накрахмаленного». Он принадлежал к тем людям, которые кажутся старше своего возраста. Трудно представить себе людей, столь мало друг на друга похожих, как, например, Фельзен и Борис Поплавский. Как сейчас вижу, Поплавский горячится, жестикулирует, сыпет блестящими парадоксами, Фельзен же невозмутимо-спокойно старается вернуть его к основной теме разговора.
Фельзен стал на «Монпарнасе» общепризнанным арбитром в случае идеологических или личных споров. Он не выносил ссор и всегда старался примирить враждующих. Избранный в 1935 году председателем Объединения поэтов и писателей (так был переименован тогда прежний Союз молодых поэтов и писателей), он проявил много такта, настойчивости и дипломатии, для того, чтобы прекратить «литературную войну» группы сотрудников «Чисел» и «Зеленой Лампы» с В. Ходасевичем.
