«Если», 2001 № 08 | страница 124

— Вы неоднократно утверждали, что почти все произведения Стругацких кинематографичны. Чем же тогда объяснить повышенный интерес режиссеров именно к «Трудно быть богом»? Неужели средневековым антуражем и обилием «экшн»? Но ведь Герман — не Фляйшман, его в стремлении к внешним эффектам подозревать нелепо…

— «Трудно быть богом» был задуман и исполнен как роман «многоцелевой», рассчитанный на самого широкого читателя. И студент, и академик, и школяр, и инженер — любой читающий человек мог получить там что-то свое: приключения тела, приключения духа, не совсем тривиальные рассуждения об истории и прогрессе, антитоталитарный заряд, в конце концов… А режиссеры ведь тоже — читатели, и тоже разные. Фляйшман нашел в романе свое, Герман — свое.

— И все же, не кажется ли Вам, что книги Стругацких, в силу особой своей специфичности — магия достоверности, выстроенный мир, психологизм, социальность и т. п. — принципиально не переводятся в иную знаковую систему, а видеоряд просто профанирует высокий эмоциональный накал произведений?

— Не знаю. Опыт показывает, что сделать по произведениям АБС адекватную (и притом — хорошую) экранизацию чрезвычайно трудно. Во всяком случае, я не знаю режиссера, которому бы это удалось. Но зато некоторые из этих произведений способны вдохновить киномастера на создание чего-то значительного «по мотивам». «Сталкер», «Дни затмения» — разве этого мало?

— Чего бы Вам больше хотелось — успеха фильма Германа у массового зрителя или же «культового» статуса картины у публики с повышенным IQ? Если конкретнее и грубее: что для такого фильма лучше — «Оскар» или Канны?

— Опять же не знаю. Более всего мне хотелось бы, чтобы Герман снял фильм, который нравился бы ему самому. Надеюсь, так оно и случится.

— Если фильм категорически не понравится Вам, снимете ли Вы свою фамилию из титров, как часто поступают писатели в таких случаях? И вообще, как Вы поступите в этой ситуации?

— Совершенно не могу себе представить такой ситуации. Герман — замечательный режиссер и при этом (что немаловажно) — «мой». И кроме того, я точно знаю: если есть в мире режиссер, способный снять по «Трудно быть богом» настоящее кино, то это — Герман, и никто другой.