Охотница следила за происходящим, держась на расстоянии. С каждым мигом задумка Каленглада нравилась ей все меньше и меньше. Будь на то воля таварвайт, она бы предпочла перерезать нуменорцу горло здесь и сейчас, лишь бы не позволить злу беспрепятственно войти в лагерь следопытов. В Таур э–Ндаэделос не были широко известны предания о том, как во Вторую эпоху при схожих обстоятельствах человеческая самонадеянность способствовала падению Нуменора, однако Нейенналь и не требовалось обращаться к памяти прошлого. Неким животным чутьем она ощущала неестественность вершащихся событий. Слишком уж спокоен был Мордрамбор — так не ведут себя попавшие в западню и осознающие, что жизнь их висит на волоске.
Словно в подтверждение подозрений охотницы, когда его уже уводили, нуменорец тяжело обронил, обращаясь к Тадану:
— Ты совершил ошибку, дунадан. Моя жизнь ничего не стоит, но Тьма не прощает даже столь жалких попыток воспрепятствовать осуществлению ее планов. Ангмар уничтожит тебя. Это свершится скоро, хотя мне и неведомо, чьей именно рукой будет нанесен удар.
— Попридержи язык, вражий прихвостень, — холодно ответил Тадан. — Он тебе еще пригодится.
Нуменорец криво усмехнулся и пошатнулся от сильного удара тупым концом копья промеж лопаток, которым его наградил Нетрандир.
— Пошел, — приказал следопыт. — И учти — если не замолчишь, путь продолжишь с кляпом во рту.
Тадан проводил взглядом быстро растворившийся в ночном мраке отряд дунаданов и обернулся к эльфийке.
— Благодарю, — сказал он.
— За что? — недоуменно спросила Нейенналь.
— За клинок, не добравшийся до цели. Мне доводилось прежде слышать, что эльфы могут и стрелу на лету поймать, но я всегда считал это выдумкой. Рад, что ошибался.
— Это был всего лишь нож, — заметила охотница. — А стрела стреле рознь. Бывают такие, что не отобьешь и не уклонишься.
— Бывают, — согласился следопыт, хотел, кажется, добавить что‑то еще, но после недолгого молчания резко сменил тему. — Что ж, все прошло куда лучше, чем я ожидал. Отлично. И все же мне придется сообщить Каленгладу, что ты не подчинилась приказу.
— В тот день, когда таварвайт подчинится приказу атани, солнце взойдет на западе, — отрезала Нейенналь. — Полагаю, что Каленгладу это тоже известно, но, если хочешь, можешь говорить. Только тогда и я скажу, как ты намеревался сам, в одиночку, идти к гробнице. Договорились?
— Как погляжу, гордыня присуща не только нолдор, — хмыкнул Тадан. — Хорошо. Говори, что считаешь нужным: истину отрицать я не буду. А пока не разделит ли охотник таварвайт с атани путь на Тиннудир?
