— Скажи, а сумасшествие — это заразно, или у меня еще есть шанс остаться нормальным?
На выходе меня и вправду уже ждали — три наглые широко ухмыляющиеся рожи с чересчур уж загребущими ручонками. Вот по рукам они и получили. Пых, понимая, что он тут лишний и его могут задеть, следил за развитием событий с ближайшей крыши. Много времени это не заняло, я даже клинки пачкать не стала. И вот уже у заборчика, в ближайшей луже, под моросящим дождем лежат все трое — в надежной и долговременной отключке. Мышь немедленно перелетел обратно ко мне, только устроился в этот раз на макушке под капюшоном, заявив, что так — теплее.
Мокро.
Угу, а то, что вода с его намокшей шкурки течет мне прямо за шиворот, его, конечно, не интересовало.
Я решила не заходить домой, а сразу и отправиться к дворцу. Сжимая в кулаке переданную менялой карту в виде горошины, терпеливо ожидала, пока все знания улягутся в голове. Вскоре процесс наконец-то закончился, горошина истаяла, не оставив после себя и следа, а перед глазами еще некоторое время, слегка перекрывая окружающее восприятие, виднелись смутные очертания коридоров дворца и жирная красная линия, ведущая от одной из его стен к огромному помещению в подвале, гордо именующемуся хранилищем.
Поделившись впечатлениями с мышом, я предложила сразу идти к стене.
— А как ты ров с отравленной водой пресечешь? А как на стену влезешь? Или ты уже научилась летать? — язвительно поинтересовался Пых.
— Ты прав. Может, тогда ты слетаешь? Я тебе все подробно опишу, кубок ведь не очень тяжелый.
Мышь удивленно замер, а потом еще минут десять возмущался, что он никуда, никогда, ни за что один не полезет, и вообще я — наглый эксплуататор…
— …Ты согласилась на это безумие, ты и иди!
Я фыркнула:
— Трусишка.
— Кто? — поразился Пых.
— Ты.
— Я?!
— Ну не я же испугалась — всего-то пройтись по двум-трем коридорам и стащить один несчастный стакан.
— Что?! Так, все, давай сюда свою карту — сам полечу и все принесу, я не ТРУС!!!
— Не могу.
— Чего не можешь?!
— Карту дать. Я ее уже активировала.
— Так, ну и кто из нас идиот?
— Я не говорила «идиот», я сказала…
— Сказала не сказала, — все, пришли.
Удивленно останавливаюсь и озираюсь по сторонам.
Мышь оказался прав — передо мной был край того самого рва, от которого ветер разносил по городу гнилостно-тошнотворный запах. За ним же возвышались неприступные с виду стены, окружавшие сад, в центре которого и располагался дворец.
— Какие будут еще гениальные идеи? — Надо ж, сколько сарказма-то от небольшого комочка меха, выглядывающего из-под моего капюшона.
