Кати в Америке | страница 54

Ах, как ощущала я прелесть и волшебство минувшего, заглядывая в низенькие белые строения и очаровательные маленькие саджи. Но ой-ой-ой, как наслаждалась я прелестью происходящего, сидя чуть позднее в таверне, когда на столе передо мной стояло блюдо отменно поджаренной виргинской ветчины, а рядом со мной сидел Боб. Ничего дурного о герцоге Глостерском сказать не могу, вероятно, он был достаточно хорош для маленьких фрёкен[120] колониального периода XVIII века. Но для Кати XX века он был Никто по сравнению с Бобом.

Однако мой автобус ничуть не отклонился от маршрута, как это было у Стейнбека! Хотя на обратном пути произошел пожар, да, так и было! Потому что кто-то бросил окурок сигареты на мягкую обивку кресла. Возникла ужасная паника! Весь автобус был сплошь пылающее море огня. Сначала спасать женщин и детей! Боб показал себя настоящим героем, совершая необычайные подвиги! Я открыла перевязочную на обочине дороги. Какая-то женщина испустила в моих объятиях последний вздох. Нет, теперь стоп, это вовсе не Стейн-бек! Как уже сказано выше, кто-то бросил сигарету на мягкую обивку. Был ужасный угар, так что нам пришлось выйти и проветрить автобус; мы с Бобом сидели на стволе дерева и говорили друг другу нежные и сонные слова. Ах, только в книгах автобусы сбиваются с дороги!

Затем мы поехали дальше в темном автобусе через темную Виргинию, и нам все больше хотелось спать, и вдруг где-то сзади чей-то глуховатый голос запел колыбельную песню. И мы время от времени вздрагивали, проезжая по освещенным улицам какого-то маленького городка и бросая не слишком заинтересованные взгляды на методистскую церковь, на аптеку Джонса, на бензоколонку Милтона и на маленькие виллы с зажженными в садах фонарями — знак ночным путникам, что там сдается комната. Мы видели, хотя наши глаза почти слипались, молодых людей, толпившихся перед кинотеатром, где имя Бинга Кросби[121] сверкало в свете рампы и где жаровни у входа выбрасывали веселейшие каскады попкорна. Flo автобус ехал так быстро, что вскоре все снова превратилось в тьму, тьму и тишину, даже стук мотора и колыбельная песня в конце автобуса. А моя голова все ниже и ниже соскальзывала на рукав куртки Боба, так приятно пахнущей виргинскими сигаретами.

Но сбиться с пути... пет, мой автобус не сбился с пути, нет!

О штат Виргиния!

Почему я все-таки не была маленькой фрёкен из твоей колонии во времена твоего величия! Почему не родилась в одном из этих белых господских поместий где-нибудь в 1782 году!