Такая женщина есть, разъяренно подумала Агнес. И эта женщина — я!
Что вообще происходит, черт возьми?! Агнес давно приняла решение не обращать внимания на то, как выглядят мужчины, или на их сексуальную притягательность, и это решение сильно облегчило ей жизнь: дочь не повторит ошибок своей матери. Так что же уставилась на человека, стоящего в дверях, из-за которого, кстати сказать, она еще больше опаздывает на свадьбу?
Ладно, Агнес, успокойся! — приказала она себе. Ты устала и взвинчена одновременно и предпочла бы оказаться в пустыне Калахари, а не на свадьбе в «Максвелл-холле», поэтому у тебя разыгралось воображение. Человек, разбивающий ее сердце? Ха-ха-ха! Лицо молодого человека слишком резко очерчено, чтобы его можно было назвать красивым, слишком волевое и решительное, чтобы к обладателю его можно было приклеить ярлык «плейбой». Но кому есть до него дело? Во всяком случае, не Агнес.
Но в одном она была теперь уверена: у блестящей зеленой двери стоит сам Гаролд Эванс. Теперь стало понятно, почему мать его боится. Агнес холодно спросила:
— А вы кто такой?
Он не обратил на вопрос никакого внимания.
— Я надеялся, что вы не приедете и это позорище хотя бы отложат.
— Очень жаль. Но я все же приехала.
Агнес была горда тем, насколько спокойно звучит ее голос. И хотя тоже считала эту свадьбу недостойной, решила оставить свои мысли при себе.
— Я полагаю, вы Гаролд Эванс.
Тот кивнул, не проявив ни малейшего рвения к рукопожатию.
— Вы совершенно не похожи на то, что я ожидал увидеть: ваша мать прожужжала нам все уши о вашей красоте.
— Что ж, у каждого свое понятие о прекрасном, — заметила Агнес. — Кажется, мы с матерью не устраиваем вас в качестве членов семьи?
— Вы верно меня поняли.
— Вы с вашим отцом тоже не привлекаете меня в этом качестве.
Он сжал зубы, у него был на редкость волевой подбородок.
— Почему же вы не опоздали на самолет из Кувейта, мисс Кирби? Думаю, ваша мать не стала бы выходить замуж в ваше отсутствие. Вы могли бы расстроить свадьбу. По крайней мере, временно.
— К сожалению, — ответила Агнес ледяным голосом, — я не сторож моей матери. Да и моя мать вышла из возраста, когда спрашивают разрешения. Впрочем, как и ваш отец.
— А у вас, оказывается, есть коготки. Ничего себе! Они совершенно не сочетаются со всем остальным.
И Гаролд Эванс одарил еще одним ехидным взглядом мятый льняной костюм и скверно сидящую блузку.
— Мистер Эванс, последние четыре дня я вела переговоры о правах на ведение разработок с несколькими очень важными персонами в стране, где женщины одеваются не так, как здесь. Самолет из Кувейта прилетел в Каир с опозданием, а в Хитроу в довершение всего забастовали носильщики. Не говоря уж о забитых дорогах на выезде из города. Я устала и совершенно измотана. Почему бы вам просто не сказать мне, где моя комната, чтобы я могла переодеться?
