— Я уже просила тебя подвести меня к алтарю, дорогая?
Агнес чуть не споткнулась о ковровую дорожку в холле.
— Нет.
— Это должен был сделать зять Марка, муж его сестры. Но две недели назад ему сделали операцию по поводу варикозного расширения вен. Другой вариант — Гаролд.
Позволить этому циничному самонадеянному типу подвести мать к алтарю? Да ни за что!
— Ладно, — согласилась Агнес.
На ступенях парадной лестницы, залитой солнечным светом, фотограф сделал еще несколько снимков, затем они сели в машину.
Как только Тереза и Агнес переступили порог церкви, украшенный белыми цветами, раздались первые аккорды свадебного марша. Агнес подумала, что органист обращает мало внимания на ритм и мелодию.
— За органом сестра Марка, — прошептала Тереза. — Она настаивала, и Марк не захотел ее огорчать. Ох, Агнес, как же я волнуюсь. Не надо было соглашаться на его предложение. Ну почему я снова выхожу замуж? Я гораздо старше тебя, пора бы поумнеть.
— Назад пути нет. Так что давай хотя бы сделаем это стильно, — сказала Агнес и подхватила мать под руку, стараясь идти так, чтобы хоть сколько-нибудь попадать в такт музыке.
Это было непросто. Но зато отвлекло внимание от гостей, ожидавшего их священника и двух мужчин, стоящих возле алтаря.
Марк был ниже сына, и его аккуратно подстриженные волосы изрядно тронула седина. Когда органист снова взял диез вместо бемоля, он повернулся, увидел идущую к нему Терезу и улыбнулся ей. Марк был не так хорош собой, как Гаролд, и не так строен. Но в отличие от сына походил на живого человека. И его улыбка была любящей и доброй. Опять-таки в отличие от Гаролда.
По мнению Агнес, доброта шла под номером один в списке человеческих достоинств. И она давно поняла, что подделать ее невозможно.
Любопытно, подумала она. Совершенно не то, что я ожидала.
— Похоже, ты отхватила неплохого кавалера, — прошептала Агнес матери на ухо и была награждена благодарной улыбкой.
Орган, страшно сфальшивив, выдал громкий и торжественный аккорд. Агнес содрогнулась. И тут наконец Гаролд повернул голову. Он даже не посмотрел на Терезу. Его взгляд упал на ее дочь, и на одно восхитительное мгновение — Агнес знала, что ей не почудилось! — она увидела, как лицо Гаролда застыло в неподдельном изумлении.
С притворной скромностью Агнес опустила ресницы, как и полагается женщине с недостаточным опытом. Женщине, обертка которой, как было сказано, не заслуживает второго взгляда. На губах ее заиграла самая что ни на есть невинная улыбка.
