Из троих оставшихся один был солидным латиноамериканцем с седеющими висками, другой — высоким черноволосым англосаксом с отрешенно-мечтательным выражением удлиненного лица, смягчающим мальчишескую худобу его черт.
Третий подозреваемый… О, третий был вылитым эллинским богом! Ничего подобного Сирил в жизни не видела, а ведь она жила на юге Калифорнии, славящемся обилием красивых людей.
Затасканное сравнение с Аполлоном не раз приходило в голову, когда глаза ее натыкались на этого парня; более того, банальный образ-символ обретал в его лице новую жизнь и начинал играть всеми ее волшебными красками. Работая коммерческим художником, она набила руку, рисуя самых безукоризненных красавцев; тем большим сейчас было ее впечатление от живого воплощения классической красоты древних — впечатление профессионала, уточнила она для себя.
Да, именно взгляд профессионала сразу же отметил копну рыжевато-каштановых волос, высочайше оценив длинные узкие золотисто-янтарные глаза. Но уж что действительно превращало лицо незнакомца из просто красивого в божественное, так это прямая, благородная, любовно выточенная природой форма носа.
Нос этот был словно слепком с классических греческих скульптур. Начинаясь там, где сходились великолепные прямые брови, безупречно очерченный, он выдвигался вперед и резко обрывал свою линию над красивым мужественным ртом.
Увидев этот нос два дня назад, Сирил даже задохнулась — к счастью, незаметно для окружающих. Она смятенно подумала, что такому парню, вероятно, очень непросто ходить по улице и прочим местам скопления людей — за ним, как дети за слоном, должны были бы толпами бегать обезумевшие от вожделения женщины.
Сирил усмехнулась тогда этой картинке, которую нарисовало ее воображение, но увидев во время заседаний, что все без исключения женщины в зале, включая и самых хорошеньких, не сводят глаз с ее коллеги, решила, что такова уж его участь, и ничего тут поделать нельзя.
Испугавшись вдруг, что высокое собрание уличит ее в посторонних мыслях, Сирил смущенно оглянулась на председателя суда — не смотрит ли миссис Каррера в ее сторону с упреком. Но почтенная судья напряженно слушала адвоката истца, излагавшего публике доводы в пользу своего южного клиента.
Закрыв до поры следствие по делу автора подметных любовных писем, Сирил вновь сосредоточилась на процессе по плагиату. Речь шла о выращиваемых в вакууме кристаллах, и научная терминология, которой пересыпал свою речь адвокат, звучала для Сирил китайской грамотой.
