— Ты непременно должна попробовать!
Труди лишь пожала плечами. Встав на колени, она внимательно разглядывала подобие вертела, который Патрик соорудил над костром.
— Вы, французы, во всем подражаете нам! — объявила она на своем американском.
Патрик изумленно вытаращился на нее.
От лягушачьих окорочков Труди решительно отказалась.
Патрик вынул из сумки бутылку виски, но Труди не захотела пить из горлышка.
— Слушай, а почему тебя зовут Пи-Кей? — спросила она со своим американским акцентом. — Ты что, из партии коммунистов?
— Это просто мои инициалы. Патрик Карьон. Пошли купаться!
Патрик встал и начал снимать брюки.
— Water’s too dirty! — воскликнула Труди с неподдельным испугом. (Ни за что! Вода грязная!)
И она смущенно объяснила, что боится подцепить полиомиелит:
— I’m afraid I’ll catch polio.
Патрик нахмурился. Сидя на илистой земле в спущенных штанах, он расшнуровывал ботинки.
На нем были ярко-голубые нейлоновые облегающие плавки, которые мать купила ему в Париже. Он бросился в реку и поплыл. Когда он вышел из воды, намокшие плавки тесно обтягивали его напрягшийся член.
— That swimsuit makes your balls stick out. It ’s disgusting! — со смехом сказала Труди. (У тебя в плавках член выпирает. Фу, гадость какая!) И добавила: — I can do that too! (Я тоже так могу!)
Она подняла юбку, туго натянула свои трикотажные трусики, так что под тканью обозначилась щель между ногами, и провела по ней пальцем.
— Does that excite you? (И вот это тебя возбуждает?)
Патрик подошел было к ней, но она его оттолкнула. Уперлась ему в грудь вытянутой рукой и держала на расстоянии. Тогда он улегся перед ней на илистую землю.
Стоя над Патриком и искоса поглядывая на него, Труди тихо рассказала, что однажды видела, как ее родители занимаются любовью. Любовь похожа на электрический стул. Или на удары хлыста, под которыми тела корчатся и извиваются.
— I have to get you a decent swimsuit. (Труди Уодд пообещала купить Патрику Карьону новые плавки и спросила, может ли он представить себе Элвиса Пресли в таких, как у него).
Патрик молча повернулся к ней спиной. Он не ответил. Обиделся.
Спустя несколько минут Труди положила руку на его голое плечо. Она сказала:
— Don’t get mad! Come back! Talk to me! Come talk to me! Women aren’t animals. We aren’t frogs.(Ну хватит уже! Поговори со мной! Поговори! Женщины ведь не животные. Мы не лягушки).
Они приплыли обратно. Труди села на свой желто-бело-голубой велосипед и уехала, не дожидаясь, пока Патрик привяжет лодку.
