— Его-то почему? — осторожно спросил Марко.
— Потому что я веду летопись здешних событий, на основе которой напишу роман под названием «Неистребимое солнце». Мне, разумеется, дадут за него Нобелевскую премию, он войдёт в анналы мировой классики…
— Во что войдёт? — переспросил Икира.
— В список самых знаменитых книг, — разъяснил третьекласснику Слон.
— Да! Таких, как «Дон Кихот», «Война и мир» и «Буратино», — уточнил Пек. Никогда нельзя было понять: дурачится он или говорит всерьёз?
— И мы в этом романе тоже будем? — доверчиво спросил Икира.
— Ну, разумеется! — Пек подхватил его, вскинул над головой и покрутил. Икира был рад, но визжать не стал, он всегда сохранял достоинство.
…«Мальчики играют на горе. Только б не сломали себе шею…». С этой мыслью Марко двинулся дальше… А в самом деле, видят его с крейсера? Ведь наверняка пялятся на берег в свои дальномеры…
Правительство НЮШа купила эту суровую на вид посудину то ли у Боливии, то ли у Аргентины. Возраст ржавой «грозы океанов» был музейный, зато и стоимость невелика — по цене металлолома. Крейсер отмыли, заново покрасили, добавили к орудиям прежней эпохи ракетную установку (тоже не новую) и объявили его флагманом нюшских военно-морских сил. Дали имя «Полковник Дума». Имелся в запасе у послушных историков такой персонаж трёхсотлетней давности. В прежние годы он считался личностью темной, замешанной в разбойных делах, но недавно был «почищен от пыли», «вытащен на свет» и объявлен борцом за независимость. (В Лицее даже висел его портрет рядом с настоящими знаменитостями).
Вскоре нашлось для флагмана дело. Он отправился в залив к Тарханайской косе, для демонстрации нюшской силы и мощи. Империя, разумеется, заявила протест. НЮШ, однако, заявил в свою очередь, что Тарханайская коса и залив являются его, НЮШа, законной территорией и акваторией. Империя пригрозила прислать сюда свои ракетные катера. НЮШ завопил об агрессии великой державы против маленькой гордой страны и даже выпалил из башенного орудия, но рыбачьим катерам и шаландам, стоявшим в гавани у начала косы. Пришлось рыбакам уводить свой маломерный флот в обход Маячного мыса в лиманы. Выходить в залив рыбачьи артели теперь не решались. Командир «Полковника Думы» предупредил, что «любое, даже самое мелкое судно, если оно не несёт на себе НЮШского флага, будет расстреливаться, как шпионское. Рыбаки поднимать нюшские флаги не хотели (а если бы и захотели, где их возьмёшь?). Зато крейсер был увешан этими флагами от кормы до форштевня. Над башнями, на всех стеньгах, у гафелей и реев колыхались полотнища, разделённые на две горизонтальные половинки — морковно-оранжевого и салатного цвета. Посреди каждого флага красовалось изображение чешуйчатого початка в розетке из кукурузных листьев. Рыбаки утверждали, что это не початок, а… впрочем, речь не о том.
