Ранальд кивнул, и они подошли к воротам.
Часовой был на несколько пальцев выше Барсины и, судя по ширине плеч, раза в два её тяжелее. У него была тускло-оливковая, казавшаяся даже сероватой, кожа и длинные чёрные волосы. Гладко выбритое лицо украшал нанесённый хной геометрический орнамент, переходивший на шею, а над переносицей виднелось несколько шрамов также образовывавших узор.
— Он смотрит на нас, как на кучу навоза, — не удержался и прошептал на ухо спутнице Ранальд.
— Примерно также он к нам и относится…
Они подошли ближе. Часовой молчал.
— Нам нужен Ашхак’бар, — сообщил Ранальд.
— Я предупреждён, — мрачно произнёс часовой, — проходите.
— Они всегда так дружелюбны? — поинтересовался Ранальд, пока они шли через длинный и полутёмный коридор за воротами, — мне помнится власти жаловались, что у ашикари появляется всё больше последователей в городе. Довольно странно, если они так относятся к тем, кто в принципе мог бы перейти в их веру…
— Ашикари считают, что люди должны приходить к ним сами. Никого не следует принуждать к обращению…
— Что ж, не лишено разумности, но не очень-то способствует большой популярности.
Они вышли в на редкость пыльный внутренний двор. По сторонам толпилось довольно много людей беззастенчиво глазевших на вошедших. Большинство казались Ранальду на одно лицо с часовым. Такие же рослые, смуглые и раскрашенные хной. У многих шрамы на лбу. Разве что волосы у некоторых были не совсем чёрные, а скорее каштановые. И все до единого при оружии. В дальних рядах, ближе к стенам, попадались более привычные Ранальду типажи, но создавалось впечатление, что они не слишком-то рвутся попадаться на глаза и при первой же возможности пытаются укрыться от взгляда.
В противолежащем конце двора располагалось большое цилиндрическое здание с куполовидной металлической крышей. По периметру возвышались каменные столбы с оборудованными на вершинах подобиями фонарей, где даже в этот солнечный день ярко горело пламя. Ранальд насчитал девять столбов, расставленных через равные промежутки. Перед зданием был разбит небольшой и неожиданно живописный цветник. Между цветником и занимавшей остальной двор площадью стояли деревянное кресло без спинки и массивная, ярко горевшая бронзовая жаровня. В кресле сидел мужчина, крупный даже по ашкарийским меркам. В отличие от прочих у него была внушительная, тщательно ухоженная борода, расчёсанная и заплетённая в добрую дюжину напоминавших щупальца косичек. Борода, как и волосы, была густого медно-рыжего цвета, резко выделяясь на фоне лица, казавшегося от этого почти серым. Ранальд так и не смог решить был ли это его естественный цвет волос или краска.
