Я произносил старую реплику.
– Ты уверен, что новая лучше?
– На сто процентов! – отвечал я.
– Ладно, давай ее запишем в сценарий, – соглашался, наконец, Бежанов.
Если мне с таким трудом удавалось изменить реплику, то можете представить, что сделать то же самое актерам, – которые привыкли плохо учить текст и потому зачастую несли отсебятину, – было совершенно невозможно: Бежанов со сценарием в руках зорко следил за правильностью диалогов, переснимал сцену, если были допущены неточности в репликах и этим вызывал бурю негодования у актеров и в съмочной группе. Но я ему за это благодарен –фильмы у Бежанова, в отличие от других режиссеров, снимавших по моим сценариям, получались правильными, т.е. такими, какими я их задумывал.
Но, тем не менее, недовольство в группе дошло до объединения и в объединении решили, что с Бежановым надо расстаться – решение Съезда КПСС объединение выполнило, а всю жизнь возиться с Бежановым ЦК КПСС никого не обязывал.
Но рассмотреть представленный сценарий на худсовете они все же должны были и потому решили: обсудить и отклонить. Мы это поняли сразу же, как только начался худсовет: члены худсовета со скучными лицами лениво выдавливали из себя неприятные для нас суждения, одно сквернее другого.
Тут я должен рассказать, что такое были худсоветы на «Мосфильме». Туда, кроме творческих работников объединения приглашали, в основном, своих людей – близких и дальних родственников, друзей и нужных людей. Платили им неплохо по тем временам, а работа – не бей лежачего. Можно было при желании и не читать вообще сценарий, так как руководство объединения всегда сообщало членам худсовета, в каком случае и как надо вести себя, принимать или отклонять сценарий. И члены худсоветов, естественно, соответствовали.
Как-то я, по просьбе главного редактора «Мосфильма» Нины Николавевны Глаголевой помог написать сценарий пожилому режиссеру студии Василию Николаевичу Журавлеву (снявшему еще в 30-х годах фильм «Пятнадцатилетний капитан») по его, очень смешной идее. Фильм должны были рассмотреть на худсовете в объединении у В. Наумова. Перед худсоветом Журавлев мне грустно сказал:
– Разведка донесла – нас прокатят.
Начался худсовет и все подрял стали хулить сценарий, все на одной ноте и как бы даже одинаковыми голосами. Потом предложили выступить нам, авторам. Журавлев отказался, а я решил выступить. И вот что я им сказал:
– Уважаемые члены худсовета! Вы сейчас высказали нам свое мнение о сценарии. Все вы, при желании, могли узнать, кто такие авторы сценария, что они создали до этого. Но вы имеете представление о нас уже хотя бы потому, что прочли наш сценарий и уже знаете, на что мы способны. А вот мы про вас ничего, к сожалению, не знаем. И потому не можем понять, как нам воспринимать ваши суждения. Будьте так любезны, представьтесь, пожалуйста, расскажите кто вы и каков род ваших занятий.
