— Ладно, но я не смогу остаться до конца, — вздохнула я. — У меня сегодня заседание книжного клуба.
— Вот как, дорогая? Это уже почти тусовка. Что вы читаете?
Я быстро подумала и ляпнула первое название, пришедшее на ум и приемлемое для слуха светских львов:
— «Моби Дик».
Обернувшись, Саймон уставился на меня:
— Ты читаешь «Моби Дика»? Что, серьезно?
— Конечно, нет, — засмеялся Уилл. — Она читает «Страсть и боль в Пенсильвании» или что-нибудь в этом роде. Не может бросить вредную привычку, правда, девочка?
— Ничего ты не понимаешь, Уилл. Сколько раз объясняла, но он отказывается понимать, — пожаловалась я Саймону.
— Понимать что? Что моя прелестная и в высшей степени умная племянница, выбравшая в университете английский язык профилирующим предметом, не только читает, но и сходит с ума по любовным романам? Ты права, дорогая, это непостижимо.
Саймон снисходительно улыбнулся.
— Что ты имеешь в виду, говоря «любовные романы»? — спросил он, стараясь меня защитить. — Всякий грешен в чтении одной-двух книжек Даниэлы Стил. Здесь нет ничего постыдного.
Уилл медленно произнес:
— Даниэла Стил — литературный гений по сравнению с авторами, которых обожает Бетт. Речь идет о корсетораздирательных, грудеволнующих трехдолларовых любовных романах. Деточка, как настоящее название произведения, которое вы собираетесь препарировать на заседании книжного клуба?
Я уставилась на носки туфель, изображая жгучий стыд:
— «Гадкий мальчишка». Новый роман, пользуется большим спросом. Не я одна его читаю: после публикации книга побила все рекорды заказов на «Амазоне», ее отправляли покупателям с трехнедельной задержкой.
Уилл торжествующе посмотрел на Саймона:
— Я говорил! Что теперь скажешь?
Саймон недоверчиво покачал головой. Очевидно, у него на языке вертелись тысячи вопросов, но вырвалось лишь одно слово:
— Почему?
Почему? Почему? Я спрашивала себя миллион раз. Все начиналось вполне безобидно: во время перелета из Покипси43 в Вашингтон, округ Колумбия, я нашла забытый экземпляр «Страстной любовницы» в сетке на спинке кресла в самолете. В тринадцать лет у меня уже хватило ума утаить находку от родителей. Проклятая книжонка оказалась настолько увлекательной, что, приехав в отель, я пожаловалась на боль в горле и выпросила разрешение не пойти с родителями на демонстрацию Национальной лиги борьбы за право на аборт, чтобы без помех дочитать роман. Вскоре я научилась сразу узнавать любовные романы в магазинах, за считанные секунды отыскивать в библиотеках нужные полки, сдергивать книжки с проволочных вертящихся стендов в аптеке, поспешно протягивать скудные карманные деньги в кассу отдела лекарств, пока мать оплачивала свои покупки в отделе трав. Я прочитывала два-три романа в неделю, смутно сознавая, что за это меня по головке не погладят, и потому прятала их в маленьком отделении внизу шкафа. Я открывала роман, когда свет в доме выключался, и не забывала спрятать книгу, прежде чем заснуть.
