У каждого своя цена | страница 10
— Так принято в инвестиционных банках, чтоб ты знал.
— Уже догадался. Никогда не думал, что ты ввяжешься в банковское дело.
Ну, вот опять.
— Почему ты так негативно настроен? Твои единомышленники просто обожают капитализм, — поддразнила я. — Республиканцы, конечно, не геи.
Дядя пристально посмотрел на меня с дивана.
— Метко. Очень метко. Я ничего не имею против банков, детка, и тебе это известно. Прекрасная респектабельная карьера. Предпочитаю видеть тебя банковским клерком, чем за какой-нибудь кретинской работенкой типа «хиппи-диппи-спасем-мир», которую стали бы рекомендовать твои родители. Но ты слишком молода, чтобы похоронить себя в унылых стенах. Ты должна веселиться, знакомиться с новыми людьми, наслаждаться молодостью, свободой от брачных уз и Нью-Йорком, а не сидеть безвылазно в банковском отделении частных вкладов. Чем бы ты хотела заниматься?
Дядя частенько задавал этот вопрос, и я еще ни разу не придумала достойного или хотя бы сносного ответа. Одно время, еще учась в школе, я собиралась вступить в «Корпус мира». Кроме шуток! Родители искренне полагали, что это естественный шаг после получения аттестата. Я и не подозревала, что у меня есть выбор, — отец и мать говорили о «Корпусе мира» как о необходимой двухлетней подготовке практически к любой профессии. Но я поступила в Эмори21 и познакомилась с Пенелопой. Принадлежа к двум абсолютно разным мирам, мы в лучших традициях избитых сюжетов немедленно полюбили друг друга. Пенелопе нравилось, что я не могла перечислить по памяти все частные школы Манхэттена и понятия не имела о Винограднике Марты22, а мне, естественно, пришлось по душе, что она все это знает.
В рождественские каникулы мы были неразлучны, и в конце первого года обучения я рассталась с любимыми футболками «с мертвецами»23, с удовольствием ходила на баскетбольные матчи и вечеринки с пивом, вступила в футбольную лигу, где числились и парни, и девушки, и общалась с людьми, которые не заплетали волосы в дреды, а приняв ванну, не использовали оставшуюся воду для чего-нибудь еще и не душились маслом пачулей.
Я не стала в классе выскочкой, которая всегда немного иначе «пахнет» и слишком много знает о Редвудсе24.
Носила джинсы-футболки как другие (не озаботившись проверить, соблюдаются ли права рабочих, которые их пошили), ела гамбургеры, пила пиво и великолепно себя чувствовала.
Четыре года у меня была компания друзей со схожими взглядами, временами — бойфренд, и никто из них не был связан с «Корпусом мира». Поэтому, когда в студгородке появились представители крупных корпораций, козырявшие большими зарплатами, подписывая бонусы, и предлагавшие оплатить перелет в Нью-Йорк на собеседование, я заинтересовалась их предложением. Почти все мои школьные друзья нашли аналогичную работу, ибо вплотную столкнулись с вопросом, как в двадцать два года оплачивать квартиру на Манхэттене.