_____________________________________________________
[1] Забудь об этом (англ.).
[2] Нюца, Нуйка и др. — жаргонные названия Нью-Йорка, бытующие среди югославских эмигрантов в Америке.
когда-нибудь встречала? Нет. Он заходит в наш магазин? Не заходит. Может, он был пьян? Вроде бы нет. Как выглядел? Не знает. Обыкновенно выглядел... Среднего роста. Волосы каштановые. Нет, скорее белокурые. Её больше всего потрясло то, что прохожие всё видели, но никто не пришел ей на помощь.
— Мало ли в городе маньяков...— неуклюже попытался я утешить Весну, но тень невидимой опасности уже нависла над нашей лавкой. Или мы стали всему придавать чрезмерное значение?
— Wеlсоmе to the club![1] — известный белградский диссидент, уволенный с работы философ M. Б. махнул мне через застеклённую дверь, чтобы затем продолжить свою философскую прогулку.
— Да хранит тебя Бог! — патетично приветствовал меня Васа Живанчевич, автор книги «Албанская Голгофа».
— Вы мужественный человек!— остановил меня перед лавкой какой-то пожилой господин с галстуком-бабочкой. — Я хочу лишь пожать вашу руку! Моё имя не имеет значения...
(Когда-нибудь нам будет стыдно оттого, как мало было нужно, чтобы считаться героем!)
— Свинья, предатель! — верещал из телефонной трубки истеричный женский голос.— Всех вас надо перестрелять!
— С вами говорят из патриархии,— представился глубоким загробный баритон.— Мы молимся за вас...
— Очень мило с вашей стороны!
— Мы, священники, и вы, интеллигенция,— продолжала трубка,— должны до конца нести свой крест, как нёс его наш Господь. Крепитесь и не падайте духом!
Признаться, у меня в тот момент как-то не было настроения нести крест, к тому же меня страшно раздражала вся эта патетика.
— Его Святейшество патриарх приглашает вас погостить в одном из наших монастырей, пока всё не уляжется...
Я самым любезным образом поблагодарил за приглашение, решив, однако, остаться в городе. Город — мой лес, мои родные джунгли; без асфальтового панциря тротуаров, где-нибудь на природе я чувствую себя беззащитным.
«Предлагаю меняться комиксами о Флэше Гордоне, которые я тоже собираю. Мирослав Янчич, 12 лет. Школьник. Сараево, улица генерала Жданова, 4».
— Да, братец, ты хватил через край! — говорит мне один отставной офицер, живущий по соседству.— Оно, конечно, может и Уча малость переборщил, но ведь какое это великое время было!
— Все это подстроено! — бурчит один скептик.— Они между собой сговорились устроить весь этот шум, чтобы отвлечь внимание от экономических проблем, а ты как дурак попался на их удочку!
