Матовый свет отражался в бутылках дешевого виски и, преломляясь через стекло, окрашивал алым неопрятный интерьер «Кошачьей лапы»; тусклое багровое сияние играло бликами на лысине бармена Мори. Вокруг, сгорбившись, сидели пьянчуги, которым некуда было податься в этот поздний час – они торчали в баре до самого закрытия, после чего искали другое место, где снова напивались до бесчувствия.
Одновременно грохнули два выстрела, летний ночной воздух сгустился от порохового дыма. Кондиционер работал на последнем издыхании – лед в коктейлях стремительно таял. Запотевшие стаканы оставляли мокрые, блестящие кляксы на щербатых столах.
Вонь, стоявшая в помещении, не беспокоила Мори. Не беспокоил его и запах чеснока, исходивший от Доун и Брейзи, словно охотницы надушились скверным одеколоном. Бармену наверняка случалось нюхать и похуже. Он, как обычно, стоял за барной стойкой и, когда появились девушки, расплылся в улыбке, сверкнув золотыми зубами.
– Девчонки, вы еще не угомонились? – спросил Мори и покачал головой; улыбка исчезла. – Хотел бы вас обрадовать, но нечем. Мы с ребятами тоже скучаем по старине Фрэнку.
Доун внимательно рассматривала немногочисленных посетителей. Взгляд ее зацепился за пьяницу по имени Стэнтон: тот привалился щекой к грубой деревянной стене, прямо под доской, на которой было безграмотно нацарапано меню: «Кортожкафри». Каждый раз, отправляясь сюда, сыщики знали, что впустую потратят время, но не приходить они не могли: всегда теплилась надежда, что вдруг – ну, вдруг! – именно этот вечер станет решающим, и дело сдвинется с мертвой точки. Оставить любимую забегаловку Фрэнка означало махнуть рукой на его поиски.
– Кажется, мы переговорили с каждым завсегдатаем раз десять, – вздохнула Доун.
Из приоткрытого рта Стэнтона ползла тонкая струйка слюны.
– Поверь, Доуни, – сказал Мори, – ребята ужасно рады поболтать с вами и рассказать что знают. Все нормально.
Брейзи вздрогнула, услышав ласковое обращение «Доуни», – так дочь называл Фрэнк. Со звуком этого имени он как будто сам ненадолго вернулся. Накануне исчезновения Фрэнка они с Брейзи сильно поругались, и теперь актриса горько сожалела о глупой ссоре. На днях напарница разоткровенничалась с Доун о своих чувствах к ее отцу, бывшему вышибале из бара, – Брейзи его очень любила и переживала изза того, что он пропал.
