Телевизор переключился на последние новости: Ли Томлинсон в наручниках. На экране крупным планом показали мужчину, следовавшего позади обвиняемого. Старый знакомый.
– Снова он. Милтон Крокетт. Полагаю, мы на пути к большому разоблачению, не так ли… – Доун осеклась, чтобы не назвать босса прозвищем, которое дала ему давнымдавно. Звать его Иона было выше ее сил, даже если бы он попросил об этом в один из самых… гм, интимных моментов.
Телевизор погас, и девушка замерла, ожидая, когда Голос заговорит. Она презирала себя за то, что безумно хотела его услышать.
– Совершено еще одно преступление. – Речь, льющаяся из колонок, звучала так естественно, словно босс сидел в кабинете вместе со всеми. – Убита официантка Джессика Риз.
В его словах таился непонятный подтекст: фразы словно впитывались сквозь кожу, будоражили рассудок, намекали на… Доун беспокойно пошевелилась.
– Какое «еще одно преступление»?… – начал Кико. – Вы имеете в виду вторую жертву после Клары Монаган? Поэтому нам показали Томлинсона?
Доун задумалась… Зачем Голос в который раз включил ролик с выступлением Марлы? Возможно, дело касалось Фрэнка… а если убийства вели к ее отцу, то…
– Новое преступление связано с Подземельем? – спросила она.
– И с убийцей Монаган, – вставила Брейзи. – Крокетт – связующее звено между Кларой, Марлой, Слугой Ли Томлинсоном и вампиром Робби. Босс, вы подразумеваете, что Крокетт – такой же Слуга, как и Ли?
– Мысль интересная, – отозвался Голос.
Кико сдвинулся на край дивана.
– Итак…
– Подробности! – нетерпеливо подскочила Доун.
Брейзи выразительно на нее взглянула: терпи, мол.
Понимая, что коллега права, девушка опустилась на прежнее место. Но кто мог упрекнуть ее за то, что она требовала ответов от человека, который редко давал их? Она не без оснований сомневалась в Голосе – ведь он всегда так чертовски загадочен…
Вдобавок, однажды он предал Доун.
Мэтт Лониган както сказал ей то же самое: требуй ответы на все вопросы, касающиеся Голоса. Лониган работал в конкурирующем детективном агентстве и, вероятно, охотился на вампиров… Откинувшись еще глубже в кресло, Доун отодвинула воспоминания о Мэтте в самые дальние уголки сознания; окончательно выбросить их из головы пока не получалось.
На экране застыло жуткое фото Клары Монаган с окровавленным разорванным горлом. Актрису убили скорее всего потому, что она рассказала Лимпету о Робби слишком много.
Доун сглотнула, почувствовав тошноту: перед внутренним взором возникли фотографии погибшей матери, сделанные на месте преступления – красное марево, кошмарные образы, от которых никак не избавиться.
