Задолго до того, как Крис и Тэлия достигли трактира, стоящего в центре деревенской площади, встречать их собралась толпа. Сама деревня оказалась большой, с мощенными булыжником улицами и оштукатуренными и побеленными зданиями высотой в два, а то и в три этажа. Крыши не соломенные, а черепичные — Тэлия читала, что чем дальше на север, тем чаще такое встречается. Все ставни были распахнуты, и из окон струился мягкий желтый свет: солнце садилось, и в домах зажигали свечи и лампы.
Как отметил Крис, деревня располагалась достаточно близко к столице, чтобы Герольды останавливались здесь довольно регулярно. Герольды, держащие путь в свои сектора, предпочитали ночевать не в Путевых Приютах, а в трактирах — если только Путевой Приют не оказывался единственным кровом поблизости, — а трактирам возвращалась определенная часть налога за каждого Герольда, который в них останавливался. Трактир, стоящий на проезжей дороге, мог быть вообще освобожден от уплаты налога, если его посетило достаточное количество Герольдов, — что делало Герольдов в высшей степени желанными гостями.
Под взглядами незнакомых людей Тэлия вновь обрела контроль над собой — по крайней мере, внешне; она сделала лицо «на публику» и запихнула свои сомнения как можно глубже. Не годится, чтобы люди увидели, что она расстроена.
На крыльце их встретил и проводил к конюшне сам трактирщик. Конюхи принялись обихаживать чирр, но Спутниками Герольды занялись сами. Пару раз Крис засмеялся — очевидно, тому, что «говорил» ему Тантрис, — и Тэлия испытала слабый укол зависти к их способности мысленно разговаривать друг с другом.
Когда Герольды возвратились, трактирщик самолично проводил их в отведенные им помещения: Крис и Тэлия получили по маленькой комнатке на втором этаже, сиявшей безукоризненной, почти болезненной чистотой. Комнаты были смежными; в каждой имелось окно, маленький столик и узкая кровать, выглядевшая на удивление удобной.
В распоряжение Герольдов любезно предоставили баню, и никто им не докучал. Однако как только они присоединились к остальным постояльцам в общей комнате трактира и сели ужинать, как начались расспросы. В комнату с обшитым темным деревом стенами набилось столько жителей деревни, что она буквально трещала по швам; сальные свечи в подставках давали неяркий, но ровный свет, так что и Герольдам все было видно, и их хорошо все видели. Приятно пахло хлебом, жарящимся на вертеле мясом и дымком от горящих поленьев. Хотя всю обстановку комнаты составляли деревянные столы и скамьи, они, как и пол, были гладко отшлифованы песком и чисто выскоблены. Герольды заняли места за столом около очага, а остальные посетители столпились вокруг них.
