Слова падали в мозг человека тяжёлыми, страшными огненными сгустками: 'Ты никогда не причинишь вреда ни Владу, ни тому, на кого он укажет. Никогда не нанесёшь вреда ему и его друзьям, близким. Никогда не допустишь в голову мыслей о том, чтобы ему навредить. Ты с готовность выполнишь любой его приказ. Ты всегда будешь заботиться о его благе, будешь всегда заботиться о его делах'
Он закончил заклятие, разбудил Борислава. Тот сел на скамейку, посмотрел на Влада и сказал:
— Уже всё?
— Всё. Сейчас попробуем. Возьми этот нож и воткни себе его в ногу.
Борислав молча взял нож и вонзил его себе в ляжку. Влад уложил его на скамейку, выдернул нож и усыпил. Потом быстро залечил рану и глядя на лежащего в трансе здоровяка, подумал: 'Мать твою за ногу, в кого я превратился? Тебя, Вова, не тошнит, от того что ты делаешь? Тошнит. Ну а что — лучше было его оставить на земле? Подыхать? Или отпустить, чтобы он мешал работе клиники и убивал моих людей? Нет уж, пусть лучше так'.
Влад сосредоточился и стал переделывать тело Борислава, модифицируя его по своему образцу. Через час он закончил и это. Капитан был здоров, силён, немного похудел, правда, но не очень заметно. Лекарь разбудил его и приказал приводить к нему подчинённых. Пошла вереница наёмников, в которых он вбивал заклятием ненападение и верность Владу — правда без страшной фразы о полном подчинении. С ними он закончил через полтора часа, затратив по одной — две минуты на каждого. Он всё увереннее и быстрее пользовался драконьей магией.
Улица встретила его ярким солнечным светом — на солнцепёке уже плавился снег, сияли ярким блеском сугробы. Влад обвёл глазами стоящих вокруг людей и приказал:
— Верните оружие отряду Борислава, теперь он работает на нас. Сейчас отдыхаем, обедаем, и двигаемся в клинику. Борислав, распорядись, чтобы организовали всем питание — мы всю ночь тащились голодными.
Капитан отдал распоряжения, люди забегали, чрез полчаса Влада пригласили в большую хату — видимо дом старосты, там был накрыт стол. Староста, довольно ещё молодой мужчина с окладистой бородой, пригласил их отведать — что бог послал — а бог послал холодца, нарезанного розового сала, пахнущего чесноком, различных солений, каких-то пирогов и всякого, всякого. Влад только теперь понял, как страшно хочет есть. Они с Бориславом и Семёном уселись на стол и стали планомерно сметать всё, что им предложили.
Через полтора часа весь, теперь уже перемешавшийся отряд, тянулся по тракту, освещаемому послеполуденным солнцем. Влад ехал, смотрел на сверкающие под лучами поля и думал: 'Ну что, диктатор постепенно наращивает армию…что дальше? Кстати, интересно — а кому достанется графство Савалова? Если он остался без наследников, кому оно достанется — все земли, замки, деревни…надо будет потом спросить Борислава, он должен в этом разбираться. Всё больше и больше я отхожу от чистого лечения — боевая магия, драконья магия — вот чем занимаюсь. Теперь я больше боевой маг, чем лекарь. Борислав, конечно, ценное приобретение — он знает всё и всех в империи, когда поеду в город, обязательно возьму его с собой. Только вот с приказами бы не переборщить — скажешь ему в сердцах — Чтобы ты сдох! — а он возьмёт и выполнит приказ…надо быть осторожнее. Как погода похожа на восьмое марта — день унижения мужчин' — он посмеялся про себя и загрустил — сейчас бы дома он тащил жене дурацкий букетик мимозы и тюльпаны, шлёпая по весенним ручьям…а не ехал бы по тракту в окружении толпы убийц.
