– Ваши обстоятельства околдовали меня, – начал доктор. – Это описывалось столько раз, что я начал чувствовать, что знаю вас лично. Гуляющее антитело, живые запасы лекарств…
– Ну, – проговорил ван Химак, – Я полагаю, вы сможете использовать эти качества. Но это слишком упрощенно. При правильной подготовке я могу лечить многие лихорадки, если пациент не слишком запущен. С другой стороны мои собственные показатели не однонаправленного действия. Может точнее будет сказать, что я носитель хранилища лихорадок, которые я привожу в род баланса. Когда тот достигнут, я могу действовать как лекарство. И только тогда. В остальное время я очень опасен.
Д-р Хеллман выдернул темную струну из рукава и положил в пепельницу. Хейдель улыбнулся на это, желая знать, каким он выглядит в глазах доктора.
– Но, нет сведений как действует механизм?
– Никто, кажется, еще не определил, – проговорил Хейдель и зажег сигару. – Думается, я так устроен, чтобы находить лихорадку в любых условиях. Я контактирую с ними, потом некоторый вид естественного иммунитета уничтожает наиболее опасные проявления и я восстанавливаюсь. Впоследствии, при необходимых условиях, сыворотка из моей крови эффективна при тех же самых обстоятельствах у кого-нибудь еще.
– Что особенного в препаратах и условиях, о которых вы говорите?
– Я вхожу в кому, – начал Хейдель, – которую могу вызвать в себе. В течение этого времени мое тело делает что-то, что его очищает. И это отнимает где-то от полутора до нескольких дней. Я говорю… – Здесь он сделал паузу, быстро затянувшись сигарой. – Я говорю о том, что в течение всего этого времени мое тело выказывает страшные симптомы всех болезней, что я ношу. Я не знаю. У меня никогда не остается воспоминаний об этом. И стоит мне побыть в покое некоторое время, как я снова становлюсь заразным.
– Ваша одежда…
– Ее я снимаю первой. На мне ничего нет, когда я просыпаюсь. Впоследствии я меняю одежды.
– Как долго эти… балансы… продолжаются?
– Обычно пару дней, затем я возвращаюсь в прежнее состояние… постепенно. Когда баланс нарушен, я становлюсь чрезвычайно опасен. Я становлюсь носителем лихорадки до следующей комы.
– Когда прошла такая кома?
– Я только несколько часов как очнулся. С тех пор ничего не ел. Кажется наступил длительный период.
– Вы не голодны?
– Нет. Фактически я чувствую себя очень сильным – энергичным, так даже можно сказать. Но у меня дикая жажда. Даже теперь.
– Имеется охладитель воды в следующей комнате, – сказал Хеллман, поднимаясь, – я покажу вам.
