Сдаётся мне, непринужденная атмосфера — единственное конкурентное преимущество заведения в борьбе за располагаемый доход населения, большая часть которого в наши дни оседает в безвкусных театрах Танфера.
Театральные пьесы в моде отчасти потому, что мужчина может взять туда свою жену. И жены знают это.
На входе я назвал своё имя. Права прохода оно не дало. Я попробовал имя Белинды.
Магия сработала.
Вскорости объявилась бывалая брюнетка — несомненная сокрушительница сердец в недавнем прошлом. В её походке было что-то такое, что меня подмывало не вспоминать, что я уже несвободен.
— Вы пришли от мисс Контагью?
— Она попросила меня присмотреть за вашим раненым гостем.
Она обдумала мои слова, осмотрела, порылась в своих воспоминаниях и решила, что я не подослан, однако, под впечатление она не подпала. Мои чувства были уязвлены. Я-то был готов впечатлиться ею. И это притом, что я прекрасный образец бывшего морпеха из тех, что ещё ходят прямо. Я весь в буграх и шрамах, но они только подтверждают, что я не подделка.
— Ладно, идите со мной, — после такого провоцирующего взгляда, уверен, любой побежал бы за ней на полусогнутых.
Мы прошли через вычурно отделанный общий зал, абсолютно пустой в тот момент. Потенциальных свидетелей удалили. В дальних помещениях, где готовились яства материальные и духовные, я подсмотрел несколько лакомых девиц, увлечённых лёгкой трапезой и проявлявших непреклонное безразличие к любому прохожему. Две выглядели чистокровными эльфийками. Остальные были почти так же роскошны.
— Прекратите капать на ковер слюнями.
— Простите. Я давно перестал выходить в свет.
— Советую рукам воли не давать, пока вы здесь, — тут она хрюкнула. Она была из тех, кто не может удержать смех, рвущийся через нос. Двусмысленность намёка дошла до меня не сразу.
— Я несвободен, — выдавил я.
— Как и большинство наших клиентов. — Мы подошли к узкой и крутой чёрной лестнице.
— Я Гаррет, — представился я, но моё имя благоговения и раньше никому не внушало.
— Знаю, слышала о вас. Я наслышана о вашей репутации.
— Чёрт! Я и не знал, что она у меня есть. Наверное, всё враки да преувеличения. Кто вы?
— Вы можете звать меня мисс Ти. Если я сочту вас пристойным, позволю называть себя Майк.
— Майк? — один из этих? Тут? — Моего братца звали Микки.
— От Мишель, — она произнесла твёрдую «ш». — Он не вернулся?
— Нет. Это разбило матери сердце, — она опустила руки. Из-за страшного зверя войны она уже потеряла моего отца и некоторых братьев.
