Лицо Андреева выражало явную работу мысли. И растерянность.
Совин продолжил:
— Вы, Володя, сейчас мне ничего не говорите. Не надо. Я приеду сегодня вечером, часов в восемь. Если вы согласитесь с тем, что я только что сказал, я спрячу вас в безопасном месте. Всего на несколько дней. И мы с вами сломаем Толстому весь его грязный бизнес. И не думайте вы, ради Бога, о деньгах. О своей жизни подумайте. И о душе. И еще. Вы сейчас, после моего ухода, к телефону не бросайтесь. Сначала подумайте. Я не прощаюсь. До вечера. — Совин с мягким щелчком закрыл за собой дверь. И вытер рукавом пот со лба.
Он был мокрый как цуцик. Это было выражение отца. Для Совина так и осталось загадкой, кто такой этот самый цуцик. Понятно было только, что упомянутое существо вечно ходило мокрое.
Дмитрий пожалел себя, пожалел животное цуцика, выключил диктофон и спустился к машине.
* * *
В покинутой Совиным квартире хозяин её Владимир Андреев поднял трубку телефона и набрал хорошо знакомый номер.
* * *
Пообедавший и немного поспавший, а оттого подобревший душой Совин завершал расшифровку и занесение в компьютер разговора с Андреевым. Завершение работы требовало некоторого обмывания. Чаем. Дмитрий с хрустом потянулся и пошел на кухню, по пути сняв трубку с зазвонившего телефона.
— Слушаю вас внимательно… Но не слышу. Говорите! Алло! Перезвоните, вас не слышно.
Не перезвонили. Совин взял маленькие специальные щипчики и принялся колоть сахар к предстоящему чаепитию. На компакте низким голосом и умопомрачительной гитарой Фрэнк Заппа рассказывал о «Нескончаемой пытке». По квартире разливался запах свежего чая. Кайф…
* * *
— Заппа — это вам не Лена Мосина, — с удовлетворением сообщил в пространство Совин, запирая дверь на оба замка, — мера, введенная с момента начала расследования.
Пора было ехать к Андрееву.
Когда этажом ниже Дмитрий увидел медленно поднимающихся навстречу двоих молодых людей неприятной наружности, он сразу понял, что это к нему. И вряд ли с дружеским визитом.
Они поднимались медленно и спокойно, не вынимая рук из карманов кожаных курток. Совин пятился, нащупывая ногами ступеньки. Все трое понимали, что бежать Совину некуда, что, даже добеги он до квартиры, быстро дверь открыть не удастся. Придерживаясь левой рукой за перила, Дмитрий правой медленно расстегивал легкую куртку, чтобы попытаться добраться до своего пневматического «вальтера». И чувствовал, что не успеет. Не дадут успеть.
А послышавшийся сверху топот и неясное бормотание и вовсе остановили пытавшуюся дотянуться до пистолета руку…
