— Очень.
Голос у него был хриплый, да и губы что-то плохо слушались.
— Спасибо тебе. Поцелуй меня, Ландыш. Он торопливо перебрался поближе, склонился, прижался губами к ее щеке и замер.
— И обними. Пожалуйста, обними меня покрепче. Но Жорка не умел ни целоваться, ни обниматься: юность — всегда борьба желаний со страхом, и страх был пока непреодолим ни для него, ни для Вики. Он сграбастал ее двумя руками — неуклюже, за плечи, — прижал, осторожно целуя что подвертывалось: то щеку, то случайную прядку, то маленькое ухо. Вика приникла к нему, по-прежнему глядя вдаль, за речку, и так они сидели, пока издали не закричал Валька:
— Вика, Жорка, где вы там? Кушать подано! Ели докторский хлеб с молоком, пекли картошку, что принес предусмотрительный Артем, пили ситро: на каждого досталось по бутылке. Потом пели песни, беспричинно смеялись. Пашка ходил на руках, а Артем и Валька прыгали через костер. И Вика пела и смеялась, а Жорка все время ловил ее взгляд. Она улыбалась ему, но больше к обрыву не позвала.
Вернулись в темноте и поэтому прощались торопливо, уже на вокзале.
— Завтра понедельник, — со значением сказала Искра.
— Я знаю, — кивнула Вика.
Они держали друг друга за руки и, как всегда, не решались поцеловаться.
— Может быть, я не приду на уроки, — помолчав, произнесла Вика. — Но ты не волнуйся, все будет как надо.
— Значит, на собрании ты будешь?
Искре очень не хотелось уточнять, хотелось избежать упоминания о завтрашнем собрании, но Вика, как ей показалось, что-то недоговаривала. Пришлось проявить характер и спросить в лоб.
— Да, да, конечно.
— Вика, ждем! — крикнула Лена. Они с Пашкой стояли поодаль.
Вика еще раз крепко сжала руку Искры и ушла, не оглянувшись. А Искре вдруг очень захотелось, чтобы Вика оглянулась, и она долго смотрела ей вслед.
У дома ее опять ждал Сашка Стамескин.
— Значит, не взяли меня, — с обидой констатировал он.-Лишний я в вашей компании.
— Да, лишний, — сухо подтвердила Искра. — Нас приглашала Вика.
— Ну и что? Лес не Вике принадлежит.
Что-то разладилось у них после того разговора у подъезда. Искре было не по себе от этого разлада, она много думала о нем, но, думая, не могла забыть Сашкиных слов, что устраивал его на завод сам Люберецкий. И в этих словах ей чудилась какая-то трусливая интонация.
— Тебе хотелось поехать с Викой?
— Мне хотелось поехать с тобой! — резко отрубил Сашка. От этой резкости Искра сразу потеплела: уж очень искренне звучали слова. Тронула за руку:
