– Вопросец… – молвил Петр задумчиво и вроде бы не враждебно. – Кто я… А ты кто? Можешь ответить?
– Я?.. Зоолог, – поколебавшись, сказал Мухин.
– Ну-ну… А я в таком случае – геолог. Такой же, как ты – зоолог, – добавил он многозначительно. – И что же наш уважаемый зоолог здесь делал?
– Девочек снимал, – огрызнулся Виктор.
– У дома номер двадцать один… И как?.. много наснимал?
Мухин сунул в рот сигарету и, не прикуривая, пожевал фильтр. Теперь было ясно, что Петр не прыгал в первую попавшуюся машину, а ждал именно его. Он знал про двадцать первый дом, и еще… да!.. он что-то говорил про «слой».
На Садовом Кольце, куда они выскочили, движение было слишком плотным, и Виктор повернул к Арбату. Небо уже стало угольным, но звезды едва светили – вместо них повсюду вертелись и вспыхивали затейливые рекламные финтифлюшки. Обе стороны проспекта горели всеми мыслимыми цветами, и неоновый огонь выглядел не просто живым, а разумным.
– Чего стоит вся эта красота, когда она зависит от одного рубильника… – мрачно произнес Петр.
– А рубильник от чего зависит? – осторожно спросил Мухин.
– Рубильник-то? От человека, естественно. А люди, как правило, дураки… Дай-ка и мне.
– Чего?..
– Сигарету, «чего»! Нигде от них не отвяжешься.
– Назови улицу, – помолчав, сказал Виктор. – Улицу, где мы были.
– Пароль, да? – осклабился он. – «Возрождения». Этот пароль всему миру известен.
– Как?.. Ее же здесь нет…
– При чем тут «здесь»? Э-э, да тебя первый раз перекинуло?
– Ты от Константина? Что ж ты раньше не сказал?
– Где вы с ним виделись?
– Не знаю, – удрученно ответил Мухин. – Где-то… где-то не здесь.
– Понятно, что не здесь, – скривился Петр. – Он к тебе, наверное, в последний момент пришел?
– В последний?..
– А-а… – протянул он. – Вас же всех корежит поначалу. Кого раздваивает, у кого вообще память отшибает. Ты не волнуйся, это временное. Еще пару раз околеешь, и все восстановится.
– Пару?.. – тупо переспросил Виктор. – Так я, значит, умер… И те ракеты…
– Что, и ракеты видел? Повезло.
– Мне их Константин показал.
– И велел прийти на улицу Возрождения, да? Урод вонючий…
– Почему?
– Он меня убил, – хмуро ответил Петр.
Мухин озадаченно взглянул на собеседника.
– Все равно ее тут нет, этой улицы. И дома тоже. И площадь! – спохватился он. – Не «Октябрьская», а «Площадь седьмого ноября»!
– Хорошо, хорошо. Чего ты разбушевался-то?
– Но ведь не совпадает!
– Что не совпадает? С чем? С тем слоем, в котором ты жил? Ну и что? Они все отличаются, какие – сильно, какие – не очень.
