– Не имеет значения, что он трахается с другими?! – кричит Жанетт.
– Ну да, – говорит Тереза. – А что? Он же уверен, что любит тебя. Что ты для него – самое главное в жизни! Ты можешь заставить его сделать все, что захочешь, так какое значение, черт возьми, имеет все остальное?
– Все что захочу?! Как бы не так! Он приносит мне только боль, сплошную боль! Мне приходится торчать в проклятой жуткой конуре, сидеть на своем отвратительном чертовом диване и думать, где же этот тип пропадает… Не любит он меня!
– Или, – твердо говорит Тереза, – ты не любишь его. Когда любишь, стерпишь все что угодно, а раз уже невмоготу, значит, все – разлюбила, вот из-за чего ты так убиваешься, верно?
Тереза встает из-за стола. Лицо Жанетт побледнело.
– Я не люблю его, я его ненавижу! И он не любит меня!
– И мы все еще не знаем, что значит это слово, не правда ли?
– А какое тебе до этого дело, черт возьми? – спрашивает Жанетт, уставившись на Терезу. Она тоже встает из-за стола и, опершись обеими руками о стол, изрыгает из себя: – А что ты так разошлась? Какое право ты имеешь кричать на меня? Ты ведь всю душу мне разбередила. Ты и твоя чертова бабушка, из-за вас я потеряла покой! Ох-х, как же мне больно! – Жанетт бьет кулаком по столу, словно этим хочет вызвать сдерживаемые слезы. И они полились, Жанетт начинает рыдать.
Тереза смотрит на нее холодным взглядом.
– Думаю, тебе пора, – говорит Тереза и убегает из кухни в ванную. Заперев дверь, садится на унитаз, стиснув ладонями голову. УХОДИ, молит она я больше не хочу, чтобы ты была здесь, УХОДИ, отвратительная дрянная муха, У ХОДИ!
Какое-то время в квартире совсем тихо. Жанетт на кухне стоит, замерев на месте, чувствуя, как все внутри клокочет от злобы. Тереза в ванной комнате сидит, закрыв руками уши.
Надо умыться, думает Жанетт. Она оставляет в покое кухонный стол и подходит к раковине. Открывает холодную воду, ополаскивает лицо, но снова набегают слезы, она опять и опять подставляет лицо под струю воды, потом ищет взглядом полотенце или салфетки – естественно, ничего этого нет и в помине.
Больше у Жанетт нет никаких сомнений, все ясно. Значит, у Юнаса точно кто-то есть. Сколько раз он спал с той, другой, кто она, ей совершенно неинтересно. Пустота, такая в душе пустота, думает Жанетт. Юнас, это не безумие, я просто устала от тебя.
Она вытирает лицо краем кофточки и бредет в прихожую. По-прежнему не слышно ни звука. Надо уходить, думает Жанетт. Ее трясет, она надевает вишневую куртку и наклоняется к сапожкам, однако передумав, сначала подходит к зеркалу.
