Разве были здесь раньше жалюзи, изумляется Жанетт.
И, сунув в рот жвачку, идет по лестнице, игнорируя лифт, подойдя к двери, сразу нажимает на звонок, не давая себе возможности передумать.
На дверной табличке фамилия: “Сандгрен”, в квартире слышится музыка.
Дыхание Жанетт становится учащенным. Она еще раз нажимает на звонок, долго, настойчиво. Музыка звучит приглушеннее, скрипит дверной замок. Дверь открывает молодая рыжеволосая девушка, с короткой стрижкой, в джинсовом комбинезоне и белой майке, она босиком, смотрит на Жанетт с удивлением.
Жанетт удается заглянуть за плечо девушки, она видит в прихожей банки с красками, валики, шпатели… Там идут малярные работы, на полу – защитная бумага. В гостиной стоит большая пальма, точно такая же, как и у самой Жанетт, а на полу перед телевизором сидит мальчонка лет пяти-шести. Да, действительно все выглядит вполне нормально и обыденно.
– Привет! – произносит рыженькая.
– Привет, – отвечает Жанетт, откидывая со лба светлую прядку. – Я ищу пожилую женщину, которая… которая вроде бы живет здесь.
– Да?
– Так она здесь живет?
– Она ваша близкая подруга?
– Нет, – отвечает Жанетт и, уставившись в пол, вдруг признается: – Нет, она… как-то раз гадала мне… я не знаю ее.
– Ах вот как, – говорит рыженькая. – Она умерла.
– Умерла, – повторяет Жанетт, и чувство облегчения, которое вызвала у нее совершенно обыденная обстановка в квартире, тут же улетучивается. – Вот оно что. Так вы… не знаете ее, значит? Или вы просто здесь живете?
– Она умерла год тому назад, я не была с ней знакома. Но если вы подождете… – Рыженькая идет внутрь квартиры, крикнув через плечо: – У меня есть номер телефона, я сейчас дам его вам!
Чертова бабка умерла, и теперь я никогда не узнаю, проносится в голове у Жанетт. Но настроение почему-то улучшается. Возможно, ей только это и требовалось: смело пойти навстречу своему страху. Она сумела себя преодолеть, и теперь все забудется. Просто не верится: обычная квартира, и в ней живет обычная молодая женщина. А до нее… до нее здесь жила обычная пожилая дама. Возможно, с легкой придурью, но не ведьма, вовсе не ведьма.
Мальчонка, оторвавшись от телевизора, встает и выходит в прихожую, в одних носках. Постояв на месте, проходит по полу, покрытому бумагой, и застенчиво смотрит вверх на Жанетт.
– Привет, как тебя зовут? – Жанетт наклоняется к нему.
– А мне можно жвачку? – спрашивает он. У него темные волосы и огромные карие глаза.
– Не знаю, – отвечает Жанетт выпрямляясь. – Не знаю, разрешает ли тебе мама жевать жвачку. Давай у нее спросим.
