— Приведите мне дочь матери рода ндубо, — приказал Марат. — Очень быстро. Или я убью вас обоих.
4.
Выпроводив раскрасневшуюся девушку, он уединился в капсуле. На всякий случай протестировал защиту (пилот проверяет технику каждый день, таково правило, усвоенное с детства), отсоединил пуповину от медицинского блока и включил морфосканер на полную мощность.
Сложный аппарат пожирал слишком много драгоценной энергии — но теперь, не сходя с места, Марат видел и слышал всё, что происходит в городище. По тепловому излучению, колебанию аур и звуковых волн техника моделировала точную трехмерную картину действий каждого аборигена, включая младенцев, пребывающих в животах своих матерей; восстанавливала жесты, расшифровывала гримасы и невнятные шепоты.
Марат видел, как Быстроумный и Хохотун вразвалку подошли к чувствилищу племени ндубо. Четверо крупных мужчин, вооруженных луками и топорами, преградили им путь и заявили, что мать рода не желает никуда идти. И тут же обильно вспотели в ожидании схватки и скорой смерти, потому что Хохотун легко мог убить всех четверых. Тетивы их охотничьих луков, слаженные из шейных жил носорога, не выдерживали сильного натяжения; Хохотун же получил в подарок от Хозяина Огня настоящую капроновую тетиву и с пятидесяти шагов умел насквозь пробить стрелой тело взрослой земноводной собаки. Но сейчас, к изумлению и удовольствию Марата, мускулистый начальник стражи не стал устраивать побоища — лишь картинно рассмеялся. Он явно сообразил, что налицо не обычный проступок, но бунт. В переводе на современный Марату язык — политическое преступление. Слово и дело государево. Если убивать заговорщиков — то при всех, торжественно. Понимая это, Хохотун обменялся взглядами с Быстроумным, и оба отступили без боя. Неторопливо, с достоинством проследовали по главной тропе, оставив справа хозяйство племени пчо, а слева — племени шгоро-шгоро, и вышли к большому костру.
Здесь перед ними расступились, а одного зазевавшегося юнца Быстроумный согнал с дороги ударом своей знаменитой палки: несколько гибких прутьев болотной лозы были плотно увязаны в фашину и обшиты кожей летающей змеи; даже легкий удар простейшего карательного инструмента заставлял жертву визжать и оставлял на ее теле внушительный синяк.
Палку внедрил Жилец.
Пока это был его единственный дар аборигенам Золотой Планеты.
Завидев царя, опоздавшие стали протискиваться из задних рядов ближе к центру, началась толчея, поднялся шум, в нескольких местах вспыхнула потасовка, но Голова Четырех Племен ударил в бубен, и понемногу установилась тишина.
