Почти за день пути они действительно почти никого не повстречали, если не считать двух пастухов, которые пасли стадо баранов в стороне от дороги, почти у самого города. Но они Деметрия не заинтересовали, поскольку никуда не убегали, и потому остались живы.
Построившись в колонну по два, спартиаты снова перешли на бег, устремившись вниз по дороге, петлявшей среди окрестных полей и огородов. Она шла вокруг города, огибая его и устремляясь дальше на юг. Сам город, как успел рассмотреть удивленный Тарас, вовсе не был окружен высокой каменной стеной, словно здесь вообще не опасались нападений неприятеля.
Вскоре они миновали развилку у подобия главных ворот портового города, которыми служили два каменных дома, и побежали дальше, стремясь за остаток дня проделать как можно большее расстояние. Солнце уже начинало свой вечерний путь вниз и скоро должно было «утонуть» в море, обещая долгожданную прохладу. Климат здесь был гораздо жарче, чем в его родном Питере, и хорошо тренированный Тарас пока еще не совсем привык к нему и страдал от жары больше других.
Сразу за городом дорога вновь отдалилась от морского побережья, сворачивая в глубь полуострова. Здесь начались многочисленные, но не очень густые оливковые и кипарисовые рощи. На одном из таких «зеленых участков» дороги спартанцы повстречали повозку, груженную мотыгами и кувшинами из красной глины. Тащил повозку замученный жарой бык с обвисшими ушами, а управлял им с помощью палки одетый в хитон[25] возница, – лысый старик лет пятидесяти, спавший на ходу.
– Остановись! – поднял руку Деметрий, преграждая ему дальнейший путь.
От звука голоса старик очнулся и, едва увидев молодых спартанцев, испугался, попридержав и без того не слишком быстро шагавшего быка.
– Кто такой? – без всяких приветствий поинтересовался Деметрий, подходя к повозке и бесцеремонно разглядывая ее содержимое. Он даже поднял несколько мотыг и перевернул пару кувшинов, словно надеялся обнаружить под ними беглых илотов.
Тарас и остальные спартиаты окружили повозку.
– Я Энорм, господин. Периек[26] из общины Гифия, – ответил старик с поклоном, слезая на землю и поглядывая на разгоряченные лица спартанцев и их кинжалы, – второй день везу из Гифия в Этил товары. Хотел к ночи уже оказаться там.
– Ты едешь оттуда, где сегодня днем мог видеть беглых илотов, – сказал Деметрий, прищурившись на солнце, – их могло быть много, несколько десятков. Такую толпу не трудно заметить.
