Он прижался щекой к ее волосам.
— Нет, Канавиоста, я об этом нисколько не сожалею.
У Макси перехватило дыхание. У него все-таки есть к ней настоящая привязанность, но она никогда не превратится в любовь.
Макси дала себе слово, что отныне она будет вести себя разумно. Будет радоваться его остроумию и дружбе, но не позволит желать большей близости.
Но в глубине души она понимала, что когда они с Робином расстанутся, эта логика останется лежать на ее сердце холодным камнем.
Карета подпрыгивала и раскачивалась на ухабах. Дездемона Росс устало крепилась, стараясь не смотреть на страдальческое лицо своей горничной и надеясь, что у кареты не сломается ось до того, как они достигнут своей цели — уединенного постоялого двора под названием «Приют гуртовщика». Там гуртовщики дают передохнуть себе и стаду, но добраться туда, видно, легче верхом, чем на колесах.
Карета в последний раз дрогнула и остановилась. Дездемона вышла, не дожидаясь, пока кучер откроет ей дверь, и остановилась в лучах вечернего солнца, наслаждаясь отсутствием тряски. Порывистый ветер шевелил траву на холмах и гнал по небу облака. Судя по запаху, здесь недавно прошло стадо.
Несмотря на полученные ею подробные указания, Дездемона с трудом нашла этот маленький постоялый двор на старой дороге. Были ли здесь лорд Роберт и Максима? Сейчас она это узнает. Дездемона решительно направилась к зданию из пористого камня, в котором гуртовщики останавливались на ночлег уже несколько столетий.
Вдруг Дездемона увидела другую карету — со знакомым гербом. Она удовлетворенно улыбнулась. Все-таки ей удалось нагнать маркиза Вулвертона, который явно вынес для себя что-то полезное из встречи с грабителями.
Стоило ей только подумать о маркизе, как появился он сам. На секунду он застыл в дверях, а потом так радостно ей улыбнулся, что Дездемона на минуту смутилась. Напомнив себе, что они вовсе не друзья, а противники, она сказала:
— Добрый день, лорд Вулвертон. Я вижу, вы не нашли наших беглецов?
— Пока нет. Рассказать вам, что я о них узнал? Дездемона заколебалась, оглядев постоялый двор, затем маркиза. Он догадался, что ее смущает:
— Если вы заподозрите, что я что-то от вас скрыл, можете сами разузнать у трактирщика. Но, по-моему, нам стоит поговорить.
"Неужели все мои мысли написаны на лице?» — ужаснулась Дездемона и вздохнула: ну конечно же. Все всегда знают, что она думает. Это крупный недостаток для женщины, чьи интересы находятся в области политики.
