— Потому что ты не дампир. — Совсем тихий, но явственно различимый голос, ответивший вместо меня, доносился со стороны разбитой двери.
Мне были знакомы тысячи оттенков и интонаций этого голоса, от ледяного гнева, хлещущего кнутом, до гордости, разливающейся нежным теплом, хотя объектом последней я никогда не бывала. Я напряглась, однако не удосужилась повернуть голову.
«Чудненько. Только этого мне сегодня и не хватало для полного счастья».
Мальчишка с облегчением воззрился на вновь прибывшего.
«Ну разумеется, — угрюмо подумала я — Я тебя спасаю, а восхищенный взгляд ты приберегаешь для этого красавчика с обворожительной улыбкой. Только не забывай, что он может перегрызть тебе горло, всего лишь раз щелкнув жемчужно-белыми зубами. Потому что, несмотря на все свое обаяние и дорогие костюмы, это хищник.
Даже более опасный, чем я».
Я смочила чистый край носового платка дорогим алкоголем из украденной бутылки и безжалостно прижала к самой серьезной ране мальчишки. Он завопил, но никто не обратил на его крик ни малейшего внимания. Мы к такому привыкли.
— Ему потребуется медицинская помощь, — произнес тот же голос.
Его обладатель, темноволосый вампир, осторожно прошел через бар, стараясь не запачкать костюм за две тысячи долларов и кожаные туфли от Феррагамо. От вампира пахло хорошим бренди, табаком и хвойной свежестью. Происхождение последнего аромата всегда оставалось для меня загадкой, однако он повсюду его сопровождал.
«Может, это какой-то чудовищно дорогой одеколон, который ему делают на заказ где-нибудь в Италии, или же просто игра моего воображения? Воспоминание о доме?..»
— Сенат наверняка сможет ее предоставить, особенно если учесть, что его члены всего месяц назад горячо заверяли всех, будто подобные случаи больше не повторятся.
Я плеснула еще джина на отпечатки зубов на шее и груди парнишки, прежде чем приняться за обработку рваной раны на бедре. Через несколько секунд подросток отключился, и мы с вампиром остались одни, погруженные в неловкое — во всяком случае, с моей стороны — молчание.
Я заговорила первой, скорее желая просто нарушить его, чем захватить инициативу:
— Чего ты хочешь?
— Поговорить с тобой, — ответил он сдержанно. — Мне требуется твоя помощь.
При этих словах я подняла голову. За пять сотен лет я ни разу не слышала от него подобного признания, даже помыслить о таком не могла.
— Снова начинаешь?
— Дорина, я охотно повторю свои слова, но уверен, что ты и в первый раз прекрасно услышала меня. Нам надо поговорить, а молодому человеку требуется помощь. И то и другое можно устроить у...
