Нассор быстро перевел взгляд на статую и вздрогнул.
Глаз змеи.
За древним изваянием зашевелились тени, из коридора выплыла фигура человека, отдававшего Нассору приказы. В темноте, укутавшей его плотным плащом, не получалось разглядеть черт лица.
Профессор отступил на шаг — ужас и изумление все еще властвовали над ним. Старик понял: пусть из всех легенд о «Глазе Ра» верна лишь половина, все равно нельзя отдавать камень! И уж тем более им не должен завладеть человек из тени!
Из темноты донесся холодный смешок, словно невидимка прочел мысли Нассора.
— Тебе некуда бежать…
Нужно хотя бы попытаться. Нассор развернулся к ведущему на поверхность коридору. «Глаз Ра» не должен попасть в руки к чудовищу! Наверх, на воздух, а там уж он сумеет добраться до музея!
Старик сделал шаг. Точнее, попытался — ноги вдруг заледенели и отказались слушаться. Нассор посмотрел вниз и ахнул: его ботинки превратились в камень! Стали одним целым с известняковым полом пещеры!
Нет, нет, не только ботинки!
Холод полз вверх к коленям — ноги обращались в камень. Ледяная неподвижность поднялась до пояса, Нассор закрутился, пытаясь сдвинуться с места. Не тут-то было: живот, грудь, руки — все окаменело и застыло.
В неподвижных пальцах горел рубиновый глаз.
— Нет, нет… — в ужасе простонал старик.
И, посмотрев на выстроившихся вдоль стены каменных воинов, охнул: их лица искажал такой же ужас. Нассор понял, зачем его сюда позвали.
— Проклятие…
Голос проскрипел прямо над ухом…
— Проклятие обрушивается на того, кто осмеливается вынуть «Глаз» из назначенного ему места…
Голос шелестел совсем рядом, у него за спиной. Обернуться Нассор не мог — холод полз вверх, шея тоже окаменела. Его обманули! Заставили прийти сюда — чтобы жертвой проклятия стал он, а не похититель камня!
Сопротивляясь из последних сил, Нассор выкрикнул:
— Прошу вас, только не…
Тут горячая мольба оборвалась — губы и язык старика тоже обратились в камень.
— Что поделаешь… — прошелестело над ухом.
Окутанная тенями фигура вытянула руку, железные пальцы сомкнулись над сияющим кристаллом и с трудом вынули рубин из намертво сжавшихся пальцев Нассора. Старик хотел обернуться и посмотреть в глаза человеку, обрекшему его на гибель, но уже не мог ни двинуться, ни вздохнуть. Мир погружался в черноту, зрение покидало профессора. Но он расслышал последнюю угрозу — правда, обращенную не к нему, а к кому-то другому. Старик проваливался во тьму, и холодный голос шептал на ухо:
